Дмитрий Бабич, обозреватель РИА Новости.
Девяносто лет назад, 2 февраля 1920 года, в древнем городе Тарту (бывший Дерпт) был подписан мирный договор между Советской Россией и Эстонией, закончивший войну между двумя молодыми государствами, о которой теперь не очень принято вспоминать. Многие искренне удивляются: а что, наши страны когда-то воевали? Если о сотрудничестве эстонских «добровольцев» с гитлеровской Германией и о сталинских депортациях эстонских «классовых врагов» говорят часто, то о той войне – почти ни слова. А разобраться в ней все-таки стоит: списать ее на Гитлера и Сталина, в 1920 году находившихся на первых ступенях своих политических карьер, никак невозможно. А раз нельзя, возникает плодородное поле для националистических мифов о «вечной вражде» или «вечной угрозе», связанных не с политикой, а якобы с извечной враждебностью двух народов.
В Эстонии любят цитировать одно из положений Тартуского договора: «Россия признает безоговорочно независимость и самостоятельность Эстонского государства и отказывается добровольно и на вечные времена от всяких суверенных прав, кои принадлежали России в отношении к Эстонскому народу и земле в силу существовавшего государственно-правового порядка». (Орфография оригинала сохранена).
Стиль и лексика этого документа говорят сами за себя и отражают эпоху. Подписывал его с российской стороны (СССР будет создан почти три года позже – в 1922 году) Адольф Иоффе – соратник Троцкого и фанатик мировой революции. О России и ее границах товарищ Иоффе и другие большевики «первой волны» думали мало. Россия им была нужна как плацдарм для мировой революции, которая в первую очередь должна была победить не в отсталой России, а в индустриально развитой Германии.
Ситуация же с войной была такова. В ноябре 1918 года кайзеровская Германия рухнула под ударами Антанты (блока бывших союзников России по первой мировой войне – Англии, Франции и присоединившихся к ним США). Большевистское правительство тотчас объявило себя свободным от положений «похабного мира», подписанного с Германией в марте 1918 года в Брест-Литовске. Мировая революция опять оказалась на повестке дня. На пути в центральную Германию лежит Польша, а на пути в Восточную Пруссию лежат недавно ставшие независимыми государствами Литва, Латвия и Эстония. К тому же эстонское правительство неосмотрительно дало втянуть себя в российскую гражданскую войну, предоставив свою территорию для войск белогвардейской Северо-Западной армии Николая Юденича. В итоге между Советской Россией и Эстонией началась война, продолжавшаяся почти два года. Бои продолжались с переменным успехом, во второй половине 1919 года войска Юденича были близки к взятию Петрограда. И тут на Эстонию обрушилась новая напасть: с юга на нее напали ополчения немецкого ландсвера, собранные из остзейских немцев, бывших до начала двадцатого века привилегированным классом во всех прибалтийских странах. Но к 1920 году армия Юденича была выгнана красными за эстонскую границу, где ее разоружили бывшие союзники-эстонцы, а ландсвер был разгромлен на территории Латвии.
В этих условиях большевики почли за благо заключить с Эстонией мирный договор. Этот договор можно рассматривать как часть общего «замирения» Советской России со своими соседями: в том же 1920 году были заключены мирные договоры с Польшей и Финляндией, войны с которыми протекали в рамках вышеописанного плана «мировой революции». Ленин и его соратники признали, что мировая революция откладывается – как им казалось, всего на несколько лет.
Значило ли это, что прилегающие к Балтике страны, прежде бывшие привилегированными многонациональными окраинами Российской империи, стали жить свободно и счастливо? Именно так пытается представить дело эстонская официальная историография, но истина, как это часто бывает, отличается от официальных деклараций. Вот как описывает тогдашний Таллин и Прибалтику незаинтересованное лицо – американский дипломат Джордж Ф. Кеннан, служивший в американской дипломатической миссии в Эстонии в двадцатые годы:
«Таллин был тогда милым старым ганзейским городом, северной копией немецкого Любека, окруженной весьма привлекательным образом чисто русскими пригородами. Он лежит на противоположной от Хельсинки стороне Финского залива, всего в шестидесяти милях от финской столицы. В двухстах пятидесяти милях, в начале залива, лежит Ленинград… Политически доминирующие латыши и другие балтийские коренные народы, становясь все большими шовинистами по мере укрепления независимости, постарались положить конец всему этому космополитизму и сумели к 1939 году избавить свои города от их очарования. Их усилия были дополнены в 1940 году неожиданным для них образом, поскольку они вновь оказались оккупированы русскими и включены в состав Советского Союза… Шовинизм был наказан самым жестоким образом».
Вот такой вот написанный без всякой политкорректности эпилог Тартускому договору 1920 года. Добавим, что Джорджу Кеннану (1904-2005 гг.) предстояло стать американским послом в СССР и великим американским внешнеполитическим мыслителем. Кеннан – автор концепции «сдерживания» СССР, к концу жизни ставший другом России и выступивший против расширения НАТО. Его предсказание конца сороковых годов: включив в свой состав недовольные нацменьшинства, Советский Союз станет не сильнее, а слабее – этот прогноз история оправдала полностью. Именно прибалты и западные украинцы возглавили в конце восьмидесятых годов движение за развал Советского Союза. А начиналось все как раз в 1920 году. Тогда, сбросив свои балтийские «колонии», Россия, как отмечал Кеннан, устранила и один из главных двигателей протестного движения внутри «империи». Но, как оказалось, ненадолго.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
