К 70-летию капитана 1 ранга Евгения Григорьевича Здесенко.
Игорь Дыгало, специально для РИА Новости.
Первый после Бога. Так повелось на Флоте называть командиров кораблей. Есть плохие, хорошие, отличные командиры, а есть легендарные. Их имена пополняют золотой список боевой летописи Военно-Морского Флота страны. Личные качества, профессионализм этих командиров навсегда остаются в памяти тех, кому довелось служить под их флагом. Зачастую именно их решения и пример определяют судьбы подчиненных, - от матроса до офицера.
Очень немногие из этих командиров остаются ими и после того, как навсегда покидают мостик корабля, уходя в запас. Еще у очень немногих совпадают даты рождения с датами рождения кораблей, что подчеркивает единство судеб личности и корабельной стали.
Во Владивостоке, там, где заканчивается железная дорога и начинается морской путь, живет капитан первого ранга Здесенко Евгений Григорьевич, легендарный командир трех легендарных кораблей - больших противолодочных «Стерегущего» и «Ташкента» и тяжелого атомного ракетного крейсера «Фрунзе». Командир, который мог и умел влиять на судьбы их экипажей. Командир, для которого жизнь и служба всегда были единым целым и, под пульс которого подчиненные подстраивали свой пульс.
В июне 2010 года ему исполнилось 70, а несколькими месяцами раньше - 25 крейсеру «Фрунзе». Евгений Григорьевич сохранил командирский прищур и тот самый взгляд, требовательный и по-хорошему хищный. Взгляд, по которому подчиненные сверяли свои поступки и службу.
Прочитав эти слова, он, наверняка, сказал бы, - «Хватит лирики!». И действительно, хватит лирики. Пусть она остается между строк….
Первым испытанием для, тогда еще, капитана 3 ранга Евгения Здесенко стало назначение командиром на большой противолодочный корабль «Стерегущий», единственным достоинством которого было только славное имя на борту. БПК отставал по всем показателям боевой подготовки, а экипаж напоминал разбалансированную машину… Спустя короткое время пустые полки в кают-компании были заполнены призами, а на мостике стали красоваться звезды… Корабль ожил, впитав в себя мудрость Корабельного Устава и грамотную требовательность его нового командира. Заблестели глаза моряков. Офицеры вспомнили о традициях… Тот самый случай, когда сам командир был примером и образцом для экипажа…
Вот как вспоминает свою первую встречу с командиром капитан 1 ранга Николай Александрович Курин: «1976 год. Мы, два молодых лейтенанта, назначенных на корабль, пришли представляться командиру. Поднялись на борт, представились. Внимательный взгляд, твердое рукопожатие, энергичность и лаконичность речи в сочетании с низким хрипловатым голосом, ладно сидящий китель с белоснежным подворотничком, - все говорило о том, что перед вами настоящий морской, морской офицер. Коротко выслушав наши незамысловатые биографии, командир поинтересовался, как и где мы устроились, и приказал, первым делом, разыскать финансиста и передать ему, чтобы тот решил вопросы нашего денежного довольствия и доложил ему об этом. Признаться, для романтически настроенных лейтенантов это было достаточно неожиданно: мы то думали, что нас сразу бросят к людям, матчасти, в бой, одним словом… А тут аттестаты, финансы и прочая проза…Вскоре этот «бой» начался, но прежде была закрыта страница именно «прозы»….Причем, лично командиром в буквальном смысле….».
После того, как БПК «Стерегущий» стал отличным кораблем, а командование поверило в Здесенко, как командира, ему предложили вступить в командование строящимся большим противолодочным кораблем «Ташкент». Командир понимал, - это особая ответственность… Какие традиции он заложит, так и будет жить и выполнять задачи корабль. Евгений Григорьевич сформировал первый экипаж «Ташкента» на 80 процентов из лейтенантов, только окончивших военно-морские училища. Он создавал свою школу корабельной службы с чистого листа, закладывая в нее фундамент требовательности, знания своего дела и, как вспоминают подчиненные, «жесткости, но не жестокости». Тогда же появился и первый принцип школы Евгения Здесенко: « Закрутите гайку на два оборота. Потом на один отпустите. Затем опять на два оборота… Будет поступательное движение вперед и резьбу не сорвете…». Жесткая же требовательность командира всегда была по делу, без чванства и оскорблений.
Офицеры «Ташкента» вспоминают: «Мы все были убеждены в том, что командир знает все. И не только тактику и боевое применение, как заходить в иностранные порты, как бороться за живучесть, организовывать погрузку и покраску корабля, как заправлять корабль от танкера на ходу…Просто не было такого дела, которое командир не знал бы до мелочей. Он не мог только предвидеть судьбы подчиненных, после того как они покидали корабль. Судьбы определяла уже сама его командирская школа, смыслом которой было воспитание высочайшего профессионализма. Многие бывшие «ташкентцы» становились впоследствии флагманскими специалистами соединений, командирами кораблей, научными сотрудниками и профессорами. Да и нынешний Главком ВМФ адмирал Владимир Высоцкий из экипажа БПК «Ташкент»».
На флоте знали, - командир БПК «Ташкент» вникает во все нюансы корабельной жизни, - от управления кораблем, до взаимоотношений и атмосферы в коллективах подразделений. Он не позволит никогда ни себе, ни другим унизить человеческое достоинство подчиненного. Командиры боевых частей всегда были уверены в том, что командир корабля никогда не будет их учить и воспитывать в присутствии подчиненных. Командир верил в людей и не был сторонником их огульного списывания с корабля. А именно такая практика, списывания низкоквалифицированных специалистов с кораблей, уходящих на боевую службу применялась очень широко. Капитан 3 ранга Здесенко говорил «Вы думаете Вам дадут лучшего? На что списываемый способен мы уже знаем… Поэтому, воспитывайте, учите и работайте». Евгению Григорьевичу удалось сколотить, сплотить экипаж БПК «Ташкент». Это дало высокие результаты. «На эскадренных стрельбах «Ташкент» зачастую ставили во вторую линию, т.е. на дострел того, что не собьют остальные. Потому что экипаж был сплочен и отработан», - вспоминает бывший начальник радиотехнической службы корабля, ныне капитан 1 ранга Владимир Тимофеевич Козляков.
Командир «Ташкента» воспитывал подчиненных прежде всего как морских офицеров, а затем уже как специалистов. «Командир прививал нам мысль о том, что мы, прежде всего, морские офицеры, а затем уже штурманы, механики, химики….Каждый из нас, поэтому, должен был нести ходовую вахту и дежурство по кораблю, управлять катером и знать семафор, досконально знать устройство корабля и уметь организовать борьбу за живучесть. Оглядываясь назад, могу сказать, что командир воспитывал разносторонне подготовленных корабельных офицеров. Думаю, что жизнь многих из нас сложилась под влиянием личности командира и даже при его прямом участии.», - вспоминает капитан 1 ранга Николай Александрович Курин.
Личность командира служила примером соблюдения традиции высокой морской культуры. Капитан 3 ранга Здесенко, обладая превосходным почерком, никогда не принимал небрежно написанный документ. Будучи аккуратным в одежде, он мог построить для проверки, убывающих с корабля в город, офицеров в штатском и отправить кого-нибудь из них гладить брюки. При этом напоминал подчиненным: «Вы и в штатском – морские офицеры».
Прибывший для прохождения службы на Тихоокеанский флот лейтенант в первые дни не понимал важности и судьбоносности короткой резолюции офицера управления кадров на командировочном предписании «К Здесенко на «Ташкент». Лейтенанты, ступившие на палубу БПК «Ташкент» слышали и навсегда запоминали первые слова командира «Товарищи лейтенанты! Владивосток – это город, в котором заканчивается железная дорога и начинается морская.
По воспоминаниям офицеров «Ташкента», командир легко сочетал жесткость в службе с либерализмом во внеслужебное время. Жестко воспитывая на мостике вахтенного офицера, спустившись затем в кают-компанию, Евгений Григорьевич мог ему сказать: «Ну что, ты понял в чем смысл службы?» и дальше свести эпизод к шутке.
«Командир, в ответственные моменты, к примеру перед заходом в иностранный порт, мог собрать матросов и о чем-то с ними недолго говорить», - вспоминает капитан 2 ранга Евгений Юрьевич Сенский. «То, что происходило после этих разговоров, надо было видеть. Все матросы надраивали корабль до такой степени, что он просто сиял. «Командир просил не подгадить», - говорили они.
Высокие командирские качества Евгения Григорьевича не могли остаться незамеченными командованием эскадры и флота. И когда встал вопрос о том, кому в 1982 году доверить формирование первого экипажа для нового тяжелого атомного ракетного крейсера «Фрунзе», кандидатура командира «Ташкента» не вызвала никаких сомнений. Евгений Григорьевич Здесенко, с присущими ему рвением и ответственностью, приступил к выполнению сложнейшей задачи, смыслом которой было создание такого коллектива, который сможет высокопрофессионально управлять новыми техникой и вооружением корабля с ядерной энергетической установкой. Здесь проявилось еще одно уникальное качество командира, - фантастическая работоспособность. Он мог 24 часа в сутки, на протяжении длительного времени, вникать в широкий круг проблем, изучать особенности эксплуатации тех или иных систем вооружения. Капитан 1 ранга Владимир Иванович Сигида ( в прошлом инженер гидроакустической группы первого экипажа ТАРКР «Фрунзе») вспоминает: «Евгений Григорьевич знал общее устройство и принцип действия всей корабельной аппаратуры и агрегатов, постоянно занимался изучением техники, работал с техническими описаниями, периодически вызывал к себе офицеров и мичманов для уточнения отдельных тонкостей. При этом разговор всегда шел на уровне специалиста, независимо от класса аппаратуры, хотя он по образованию не был ни электронщиком, ни ракетчиком, ни механиком. Командир весьма требовательно относился к обучению личного состава. В период интенсивных сварочных работ на корабле при стоянке в заводе, требовал в любое время суток «играть» тревоги при малейшем подозрении на возгорание. Если тревога оказывалась ложной, - все равно благодарил за бдительность и, при этом, шутил, что тренировка никому не помешала. Евгений Григорьевич никогда не считал зазорным признать ошибочность некоторых своих действий, объявить об этом в кают-компании и, даже, по корабельной трансляции».
Евгений Григорьевич управлял кораблем не из командирской каюты. Он всегда был с экипажем. «Ежедневно, в течение 4 часов, командир совершал обход корабля. Для всех офицеров и лиц дежурно-вахтенной службы эта форма контроля превращалась в настоящий экзамен профессиональной выучки и нравственной зрелости.
В 1986 году, перед Днем ВМФ, когда корабль готовился к встрече Президента, весь экипаж драил, красил, приводил в порядок надстройки и борта. Командир находился рядом, лично работал бок о бок с матросами, карщеткой и валиком с краской. И откуда только силы брались.», - вспоминает капитан 1 ранга Виктор Владимирович Красильников, в бытность командир группы и радиотехнического дивизиона БЧ-7 крейсера «Фрунзе».
Авторитет командира корабля складывается из многих составляющих. Самая важная из них – личный пример. Капитан 1 ранга Андрей Анатольевич Рыбаков, в прошлом командир дивизиона РЭБ крейсера «Фрунзе». Вспоминает: «Евгений Григорьевич был для нас, молодых офицеров, образцом командира, образцом для подражания. Он задавал темп работы, темп жизни корабля. Однажды корабль проходил остаточное размагничивание в доке: необходимо было вручную завести обмотки размагничивания вокруг корабля, чего никто из нас никогда не делал. Тогда командир во главе первой группы лично показал, как заводятся кабели размагничивания, вместе с матросами, старшинами и офицерами таскал тяжеленные, диаметром с руку человека эти кабели. Никто из нас даже подумать не мог, чтобы увильнуть от этого дела».
При всей своей занятости и нагрузке на нервную систему, Евгений Григорьевич соблюдал неизменную корректность и требовал этого от подчиненных. Он добивался, чтобы офицер, мичман или матрос, испытывая серьезную нагрузку по службе, никогда не забывал о своих человеческих чертах. «Как-то, во время строевых занятий на берегу, матрос пнул ногой подбежавшую дворнягу. Командир приказал в течение 24 часов списать матроса с корабля, что и было сделано», - вспоминает капитан 1 ранга Владимир Иванович Сигида.
Особый стиль управления командира давал конкретные результаты. Экипаж становился семьей, коллективом единомышленников. «Командир сочетал единоначалие, требовательность к себе и подчиненным с духовной близостью к людям. В выработке замыслов и решений всегда опирался на коллективное мнение», - вспоминает капитан 1 ранга Сергей Петрович Янча.
В короткий срок, корабль из заводского унылого вида приобрел вид блестящего и ухоженного красавца-крейсера. Экипаж ТАРКР «Фрунзе», под командованием Е.Г. Здесенко успешно провел ходовые и государственные испытания корабля, совершил трансокеанский переход южным морским путем из Ленинграда во Владивосток, добился высоких результатов в боевой учебе, завоевал ряд призов Главнокомандующего ВМФ и командующего флотом.
В 2009 году минуло 25 лет со дня подъема Военно-Морского Флага на тяжелом атомном ракетном крейсере «Фрунзе». Инициативной группой экипажа корабля был создан юбилейный знак, посвященный этой годовщине. Как дань уважения, первый экземпляр знака за номером 1 был приподнесен от имени экипажа своему командиру, капитану 1 ранга Здесенко.
В минувшую среду 2 июня легендарному командиру большого противолодочного корабля «Стерегущий», большого противолодочного корабля «Ташкент» и тяжелого атомного ракетного крейсера «Фрунзе» исполнилось 70 лет.
Евгения Григорьевича поздравили Главнокомандующий ВМФ России Адмирал Владимир Высоцкий, члены Военного Совета ВМФ, Командование Тихоокеанского флота и его подчиненные. Командир принял поздравления с присущей ему скромностью. В его стальном волевом взгляде читалось «Хватит лирики! Не потерять людей, не потерять связь, не потерять ход!»
