Рейтинг@Mail.ru
Судан: страна, беременная войной. Часть I - РИА Новости, 03.02.2009
Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Судан: страна, беременная войной. Часть I

Читать ria.ru в
При подлете к суданской столице ни кинь взгляд, всюду один песок. Трудно представить, как в таких условиях люди живут. Но еще труднее понять, за что жители крупнейшего африканского государства воевали много лет.

Андрей Низамутдинов, РИА Новости.

Следует ли самолет курсом из Европы на суданскую столицу Хартум, летит ли он из Хартума на запад в Дарфур или на юг в Джубу, но всякий раз взору путешественника открывается из иллюминатора довольно безрадостная картина: куда ни кинь взгляд, всюду один песок, лишь по берегам Нила да возле редких водных источников можно различить вкрапления зелени и увидеть жилье. Честно говоря, трудно представить, как в таких условиях люди живут. Но еще труднее понять, за что жители крупнейшего африканского государства воевали много лет, а некоторые продолжают сражаться и по сей день.

 

 

Прогулка по набережной

Хартум стоит у слияния Белого и Голубого Нила. Набережная Голубого Нила, возведенная еще в эпоху британского колониализма, - самое комфортное место в суданской столице: здесь много зелени, высокие деревья отбрасывают на каменные плиты густую тень, а легкий ветерок с реки помогает легче переносить 35-градусную январскую жару. На парапете набережной поодиночке и группками по два-три человека сидят местные жители, отрывающиеся от созерцания водной глади лишь для того, чтобы без особого интереса оглядеть с головы до ног идущих мимо иностранцев. В Москве или Питере непременной спутницей таких созерцателей была бы бутылка пива, но Судан - мусульманская страна, здесь действует сухой закон, даже в дорогих ресторанах подают лишь безалкогольное пиво, а спиртного в продаже днем с огнем не сыщешь. Возможно, этим отчасти объясняется тот факт, что уровень бытовой преступности и мелкого хулиганства в Хартуме весьма невысок. По словам российских дипломатов, даже в темное время суток по столице можно передвигаться без страха нарваться на неприятности. Хотя главное объяснение заключается, наверное, в том, что до недавнего времени в Судане действовали законы шариата, предусматривавшие наказание плетьми, побивание камнями, отрубание рук. Правда, ныне правосудие стало более гуманным, но с преступниками по-прежнему не церемонятся.

Всего квартал в сторону от реки, и начинается совсем другой Хартум - большой, шумный, пыльный город, опаляемый дыханием близкой пустыни, забитый разномастными автомобилями, водители которых не слишком-то заботятся о соблюдении правил дорожного движения. В общем, типичный восточный город с невысокими, жмущимися к земле зданиями, с возносящимися к небу башенками минаретов и редкими вкраплениями стеклянных салонов, торгующих импортными автомобилями, электроникой, обувью. Как всякая страна, недавно вышедшая из гражданской войны, Судан вынужден жить за счет импортных товаров, цены на которые весьма высоки.

На набережной нет ни магазинов, ни суеты, зато в расположенных на ней зданиях, как в капле нильской воды, отразились и причудливо перемешались прошлое, настоящее, а отчасти и будущее Судана. Наследие британского колониализма, запутанная история 50-летней независимости, завтрашнее процветание, возросшее на нефти и других ресурсах суданских недр, - все это внимательный наблюдатель может увидеть, прогулявшись по двухкилометровому отрезку хартумской набережной.

Яхт-клуб, осененный крестом

Чтобы пройти на территорию бывшего английского яхт-клуба, надо заплатить 5 суданских фунтов (около 2,5 американских доллара). «Да мне всего-то на пять минут, сделать несколько снимков, и все», - пытаюсь объяснить сторожу, скучающему за столиком возле входа. Но тот неумолим: «Пять фунтов». За что берут эти деньги - непонятно, на участке царят беспорядок и запустение: ржавеют в сторонке корпуса вытащенных на берег катеров и моторных лодок, несколько лодчонок болтаются на якоре посреди нильской глади,

 

 

под небольшим навесом поставили свои одноместные палатки и развесили гамаки двое туристов-европейцев - представители той вымирающей породы, что комфорту отелей и коллективным автобусным экскурсиям предпочитают спартанский быт и свободу передвижения. Да еще красуется посреди заасфальтированной площадки здоровенная, выше человеческого роста банка пепси-колы с надписями по-арабски и по-английски: "Пепси-клуб". Забавно: американцев в Судане откровенно недолюбливают, но бывший английский яхт-клуб назвали именем американского газированного напитка. Глобализация...

Кафедральный католический собор Святого Матфея кажется таким же анахронизмом, как и яхт-клуб, наискосок от которого он находится. Господствующая религия в Судане - ислам, британские миссионеры, во время оно проповедовавшие здесь христианство, были протестантами, так что кому и зачем понадобился в Хартуме католический храм - загадка. И помочь разгадать ее некому - железные ворота наглухо закрыты.

Британская мина

Примерно в километре от собора вверх по течению Нила уютно расположилось на набережной двухэтажное здание в арабско-колониальном стиле - гостиница Grand Holiday Villa. «Вы откуда?» - интересуется сидящий у входа полицейский. Услышав в ответ «Россия», он радостно улыбается и, загибая пальцы, начинает перечислять: «Путин… Медведев… Друг… Спасибо… Карашо-о…» Но сфотографироваться на память отказывается наотрез, лишь делает нетерпеливый жест: мол, проходите уже, я все сказал.

До недавнего времени, пока не выросло по соседству напоминающее по форме яйцо здание суперсовременной гостиницы, выстроенной на ливийские деньги, «Grand Holiday Villa» считался  самым респектабельным отелем Хартума, да и сегодня его интерьеры отличаются типично британской старомодностью, чопорностью и основательностью. В огромных апартаментах на втором этаже некогда останавливались сэр Уинстон Черчилль и королева Елизавета П. Сегодня такой номер может снять любой желающий, который готов выложить 2260 долларов за ночь.

Дежурный менеджер, любезно согласившийся показать елизаветинские апартаменты ("Можно поснимать?" - "Нет, за право съемки надо платить"), увлеченно рассказывает: вот комната для охраны, эта - для прислуги, тут кабинет, спальня, гостиная, еще какие-то комнаты и комнатушки, огромный балкон с видом на Нил, тяжелые портьеры, массивная мебель... Британцы устраивались в Африке на века, а ушли - по историческим меркам - в одночасье. Но, уходя, заложили мину замедленного действия. «Конфликты в Судане носят затяжной характер, являясь одним из последствий колониализма, когда границы государств кроились по линейке, не считаясь с этнической, национальной и религиозной целесообразностью», - сказал РИА Новости председатель комитета по международным делам Совета Федерации Михаил Маргелов, впервые отправляясь в конце января в регион в качестве специального представителя  президента РФ по Судану.

После ухода колонизаторов прошли годы, и заложенная ими мина взорвалась, накрыв осколками большую часть Африки. Не остался в стороне и Судан: больше 20 лет шла гражданская война между мусульманским севером и преимущественно христианским югом страны, на рубеже веков вспыхнул конфликт на западе, в Дарфуре, где помимо внутрисуданских проблем схлестнулись интересы соседних Чада, Ливии и ЦАР. В последние годы конфликты удалось притушить, но не погасить окончательно, угли еще тлеют и могут снова вспыхнуть в любой момент.

Бдительность превыше всего

Приметы тлеющих конфликтов хорошо заметны на той же набережной. Пройти по ней напрямик от бывшего яхт-клуба к отелю Grand Holiday Villa невозможно - на полпути встает занимающая целый квартал громада бывшей резиденции британского генерал-губернатора, где ныне размещается президент Судана Омар аль-Башир. Ближние подступы к его дворцу со всех сторон охраняются хорошо вооруженными армейскими патрулями, преграждающими путь и пешеходам, и автомобилям, не имеющим специальных разрешений.

При нашем приближении один из часовых лениво делает пару шагов вперед и красноречивым жестом показывает: прохода нет, отправляйтесь в обход. Другие часовые, стоящие по периметру дворца, бдительно следят за продвижением иностранцев по пустынной улочке. Стоит навести в сторону президентского дворца объектив фотоаппарата, тут же раздается требовательный окрик: «Нельзя!» Кстати говоря, с фотосъемкой в Хартуме вообще надо быть поосторожнее: формально она запрещена, и хотя на деле на этот запрет смотрят сквозь пальцы, но все же запросто можно нарваться на рьяного служаку или просто бдительного гражданина, который потребует прекратить съемку и стереть уже отснятые кадры.

Армейские патрули, разве что числом поменьше, охраняют расположенные по сторонам от президентского дворца здания министерств и ведомств, а мосты через Нил со стороны пригородов прикрывают не только патрули, но и пулеметные гнезда. Предосторожность отнюдь не лишняя: всего несколько месяцев назад отряды боевиков из Дарфура совершили нападения на ряд гражданских и военных объектов в пригороде Хартума, однако были разгромлены правительственными войсками.

В рейтингах различных неправительственных организаций, оценивающих состояние демократии, ситуацию в сфере прав человека, степень свободы слова и информации, Судан обычно располагается где-то в хвосте списка, создавая впечатление не то типичной восточной сатрапии, не то современной военной диктатуры. Однако при личном контакте это впечатление оказывается поколебленным. Ни на улицах, ни даже в министерских кабинетах не увидишь портретов президента, наличие которых вроде бы является красноречивым свидетельством культа личности, в стране наряду с правящим Национальным конгрессом действуют оппозиционные политические партии, выходят, невзирая на цензуру, многочисленные газеты, а местные журналисты на пресс-конференциях ведут себя раскованнее и настырнее, чем их зарубежные коллеги. Может, эта внешняя раскованность действует лишь до известного предела, за которым власть начинает жестко реагировать на происходящее? Именно так недавно произошло с 76-летним Хасаном ат-Тураби, который десятилетие назад считался одним из ближайших соратников аль-Башира и едва ли не духовным лидером нации, однако затем перешел в оппозицию к режиму, который счел недостаточно фундаменталистским. В середине января Тураби публично предложил аль-Баширу, против которого выдвинуты обвинения в причастности к геноциду в Дарфуре, добровольно сдаться Международному уголовному суду ООН в Гааге - и тут же сам оказался за решеткой.

Аль-Башир и Гаагский суд

Вообще «дело аль-Башира» стало для суданских властей тем мерилом, которым они измеряют степень лояльности режиму и готовность сотрудничать с ним. Официальная позиция на сей счет однозначна: обвинения в адрес президента Судана сфабрикованы с тем, чтобы дестабилизировать обстановку в стране, помешать урегулированию существующих конфликтов. Те, кто эти обвинения поддерживает, - враги, противники обвинений - друзья, колеблющиеся - потенциальные партнеры. Газета Sudan Mirror со ссылкой на высокопоставленного представителя МВД даже сообщила, что «в случае выдачи ордера на арест аль-Башира находящиеся в Судане иностранцы могут подвергнуться нападениям».

Главный вопрос, который наперебой старались задать суданские и иностранные журналисты спецпредставителю президента РФ Маргелову на пресс-конференции в МИД Судана, именно так и звучал: какова позиция Москвы в отношении «дела аль-Башира»? Ответ был дипломатически-сдержанным: «Прежде чем формулировать свою позицию, Россия должна как следует изучить вопрос. В любом случае не стоит принимать торопливых, эмоциональных или политически ангажированных решений, которые могли бы повредить процессу урегулирования конфликтов в Дарфуре и Южном Судане».

Похоже, этот ответ автоматически занес Москву в список потенциальных партнеров Хартума. Во всяком случае, на встрече с Маргеловым заместитель министра иностранных дел Судана Мутриф Сиддик всячески приветствовал заявленное Россией стремление «вернуться в Африку» и давал высокую оценку работе российских  летчиков, специалистов и наблюдателей, находящихся в Судане по линии двусторонних контактов либо в рамках миссий ООН.

Друзья и враги Хартума

Совсем не столь дружелюбен был замминистра по отношению к Соединенным Штатам. Как известно, США внесли Судан в список стран, поддерживающих терроризм (не секрет, что в 1990-х в Судане некоторое время проживал будущий «террорист номер 1» - главарь «Аль-Каиды» Усама Бен Ладен). В ответ в Хартуме прозрачно намекают на то, что Вашингтон, преследуя свои собственные политические и экономические интересы, негласно поддерживает повстанческое движение в Дарфуре.

«Американцы должны изменить свой подход к Судану, если хотят сыграть действительно конструктивную роль в дарфурском урегулировании», - заявил Мутриф Сиддик. По его словам, в Хартуме «большие надежды связывают с приходом к власти Барака Обамы и рассчитывают, что он отойдет от того курса, которым следовала предыдущая администрация Джорджа Буша».

Не слишком довольны в Хартуме и деятельностью миссий ООН и отдельных стран Запада, вызвавшихся помогать Судану в решении его проблем. По словам замминистра иностранных дел, страны-доноры зачастую не выполняют свои обязательства, затягивают перевод обещанных средств. «Надеемся, что в отличие от этих стран Россия, если она действительно хочет вернуться в Африку, будет исполнять то, что пообещала», - сказал Сиддик.

К кому у суданских властей нет претензий, так это к Пекину, превратившемуся в последние годы в главного внешнеполитического и экономического партнера Хартума. За поддержку в ООН Судан платит КНР экономическими преференциями. Хартумская штаб-квартира Китайской национальной нефтяной компании (CNPC) расположена на набережной в нескольких сотнях метров от президентского дворца, и само это соседство говорит о многом. CNPC вместе с малайзийцами и суданской компанией Sudapec создала консорциум по добыче нефти в Судане. Консорциум получает половину доходов, а вторая половина поступает в бюджет Судана. Кроме того, китайцы выстроили неподалеку от Хартума большой НПЗ, помогают в ведении геологоразведочных работ, строительстве, создании инфраструктуры. По неофициальным данным, общая численность китайских специалистов в Судане достигает 15 тысяч человек. Работающие в Хартуме иностранные журналисты говорят, что в случае возникновения угрозы вооруженных столкновений эта армия спецов в состоянии надежно защитить объекты, на которых работает. А тем временем владельцы сувенирных лавок, в которых торгуют слоновой костью, сумками и ремнями из крокодильей и  змеиной кожи, другими изделиями традиционных народных промыслов, в расчете на потенциальную клиентуру рисуют на вывесках китайские иероглифы.

 

 
 
 
Лента новостей
0
Сначала новыеСначала старые
loader
Онлайн
Заголовок открываемого материала
Чтобы участвовать в дискуссии,
авторизуйтесь или зарегистрируйтесь
loader
Обсуждения
Заголовок открываемого материала