Махмуд Карзай, старший брат президента Афганистана Хамида Карзая, не политик. Его частный визит в Москву не был широко освещен российской прессой. Его визави были в основном представители деловых кругов. Махмуд Карзай - бизнесмен и прагматик, его оценки порой резки, а мнение может быть отличным от мнения большинства. Это уже само по себе интрига, тем более когда речь идет о ситуации в Афганистане, о том, насколько успешны там США и НАТО, как быть с наркотиками, как смотрят там на Россию, на ее возвращение, если такое в принципе возможно. Вот об этом и рассказал Махмуд Карзай в эксклюзивном интервью. Беседовал эксперт по Афганистану Петр Гончаров специально для РИА Новости.
- В отношении участия России в экономическом восстановлении Афганистана говорилось немало. Да и сейчас этот вопрос остается на слуху. Что мешает возвращению России в Афганистан и как в Кабуле смотрят на роль России в урегулировании афганской проблемы?
- Роль России, признанной региональной державы, была бы очень конструктивной и очень важной. Но что я хотел бы заметить в этой связи - в России, как, кстати, и в Афганистане, немало людей, которые считают, что США и НАТО против экономического возвращения в Афганистан России и Китая. Подобные рассуждения далеки от истины. И США, и Европа, и НАТО выступают за более активное экономическое присутствие Китая, Индии и России в Афганистане. И, на мой взгляд, а для меня это аргументированная аксиома, США рассматривают это как исключительно позитивный фактор в достижении стабильности в Афганистане. Поэтому все то, что идет на пользу стабильности - все это отвечает интересам США и НАТО в Афганистане и приветствуется ими. Это касается и Китая, и России.
- Так в чем же проблема?
- Как это представляется мне, прежде всего в том, насколько сами российские компании готовы действовать в Афганистане по американским и европейским правилам, стандартам. Насколько они овладели европейской, если хотите, культурой участия в тендерах, заключения договоров, английским сленгом и соответствующей терминологий. И если они хорошо освоили в конечном счете все эти тонкости, то я уверен, они получат и проекты, и договоры. Примером тому индийские, китайские, пакистанские компании, которые сегодня активно действуют в Афганистане и получают договоры и от афганской стороны, и со стороны международного сообщества. Российские же компании, как представляется, предпочитают бизнес в другом мире, более комфортном для вложения своих капиталов. Хотя и в Афганистане, если есть воля и цель делать деньги, у российских компаний есть возможности. Есть два пути: приехать в страну и либо вкладывать в дело капитал и делать деньги, либо же, находясь в Афганистане, научиться выигрывать тендеры и получать проекты.
- Что скажете о нынешней ситуации в Афганистане и новой стратегии США и НАТО?
- Ситуация в Афганистане очевидно идет на улучшение. Прошедший год - один из лучших в плане восстановления безопасности. Политика, которую проводят сегодня в Афганистане Барак Обама и генерал Маккристал, взвешена и стала намного ближе к нашей культуре и менталитету. Полагаю, что при таком подходе за три-четыре года проблема безопасности в принципе будет решена. Кстати, в пользу этого говорит и тот факт, что наше правительство стало активнее взаимодействовать с США и НАТО.
- Вы имеете в виду операцию «Моштарак»?
- Да, в том числе и «Моштарак» (крупнейшая с начала военных действий в Афганистане в 2001 году наступательная операция ISAF, начавшаяся в ночь с 12 на 13 февраля 2010 года. Цель наступления - город Марджа, который 14 февраля сдался почти без боя – прим. ред.). И дело не только в том, что это первая совместная операция. Ее ценность прежде всего в том, что она была проведена нашей армией и дала нам возможность поверить в собственные силы. Поверить настолько, что я, например, уверен, что через несколько лет наши армия и полиция будут в силах самостоятельно обеспечивать безопасность.
- А что скажете о предстоящей операции «Кандагар»? Будут ли и там ваша армия и НАТО также успешны, как в Мардже и Над-Али?
- Что касается Кандагара, то в самом городе особых проблем с безопасностью нет. Конечно, бывают и теракты. Но таких проблем с проведением операции, как это было в Гильменде с «Моштарак», ни у НАТО, ни у нашей армии не возникнет. Полагаю даже, что «зачистка» пойдет заметно быстрее, чем в Гильменде. Если и есть какая-то сложность, так это «зачистить» пригород Кандагара.
- Вы так уверены в успехе. Что в основе вашей уверенности?
- Что же касается террористов и талибов, то они неорганизованная сила. Они не могут противостоять нашей армии и полиции, потому что у них нет поддержки со стороны населения. И хотя эта проблема крайне не однозначна, будущего у террористов в Афганистане нет.
И главное. Я вернулся в Афганистан в 2002 году и с тех пор живу там постоянно. За эти восемь лет произошли огромные изменения в стране. Их не замечать просто невозможно. Удивительно другое. Их не замечают мировые масс-медиа. Вот все замечают, кроме позитива. Я понимаю, конечно, замечать негатив - это их бизнес. Но здесь случай особый. Речь идет о переменах к лучшему. Встречаешься, например, в Индии или в Китае с бизнесменом, приглашаешь его на работу в Афганистан, и самая первая его реакция: а не опасно ли там у вас? Потом, когда приезжают, несказанно удивляются тому, насколько их представления не соотносятся с действительностью.
- А теперь, если позволите, несколько слов о самой больной для России теме.
- О наркотиках?
- Не совсем. О посевах опийного мака и о том, почему ни США, ни НАТО не уничтожают эти посевы? Они это делают преднамеренно?
- Я категорически не согласен с теми, кто считает, что это делается преднамеренно. И НАТО, и США, и коалиция хотели бы уничтожить посевы. Но… Решение этой проблемы - дело не одного дня и даже не нескольких лет. Для начала необходимо, чтобы в стране была решена проблема безопасности. И решена настолько надежно, что это дало бы возможность власти проводить операции по уничтожению посевов без оглядки. Это первое. Второе. Сам опийный мак сегодня - это уже экономика, семейный крестьянский уклад. И здесь масса проблем, и первая из них - у нас мало осталось земель, принадлежащих одной семье. Сегодня невозможно переориентировать крестьян на альтернативные культуры, коль скоро у одной семьи один-два гектара земли. А семьи большие. А жить на что-то надо. Проблема комплексная, это признают все, и наскоком ее не решить. Я, например, считаю, что часть государственной земли необходимо раздать крестьянам и с ними и начинать эксперимент с альтернативными культурами.
- Трения, неожиданно возникшие между Кабулом и Вашингтоном, хотя и не привели к отмене визита Хамида Карзая в Вашингтон, но политического шума наделали немало. Вопрос с визитом так и остался подвешенным в воздухе. Что рассорило Хамида Карзая и Белый дом?
- Это стало результатом того, что ряд политиков в Вашингтоне начали беспрецедентную атаку на Хамида Карзая и его семью. Естественно, президент от всех этих пересудов, которые появляются в СМИ, не в восторге и реагирует на них по-своему резко. Правительство США в свою очередь отвечает на эту реакцию. США пришли в Афганистан, прежде всего для того, чтобы покончить с талибами и терроризмом. Но складывается такое впечатление, что атаки со стороны некоторых кругов США на Хамида Карзая намного чаще, чем на талибов. От этого необходимо отказаться. А в правительстве Афганистана, в свою очередь, должны осознать, что сегодня Афганистан без помощи США, НАТО и Европы ничего не сможет сделать. Что только помощь США, НАТО и Европы сделала Афганистан почти полноценным государством. На мой взгляд, обе стороны должны отказаться от взаимных необоснованных упреков и вернуть атмосферу доверия.
- Ваши впечатления о России?
- Я летел ночью и понял, насколько огромна Россия. Внизу - ни одного огонька в течение нескольких часов. Это какие же просторы нужно иметь. А Москва красива и москвичи приветливы. Впечатления самые хорошие.
