Илья Крамник, военный обозреватель РИА Новости.
Лето 2010 года стало аномально жарким - не только в европейской части России, во всем Северном полушарии. Одним из следствий жары стали массовые лесные пожары. Основная нагрузка по борьбе с пожарами была с самого начала возложена на МЧС, но после того, как стало ясно, что ведомство Сергея Шойгу не может справиться с форс-мажорной ситуацией без помощи, к борьбе с пожарами начали привлекать внутренние войска и армейские подразделения.
По словам начальника Национального центра управления в кризисных ситуациях Владимира Степанова, для борьбы с пожарами создана группировка сил, состоящая из 155 тыс. человек, из них 129 тыс. сотрудников МЧС. Задействовано 25 тысяч единиц техники, в том числе 56 воздушных судов. В общей сложности авиация МЧС выливает на очаги пожаров до 2,5 тысяч тонн воды в сутки.
МЧС не удается справиться с лесными пожарами. В результате на помощь подразделениям МЧС привлекаются подразделения Вооруженных сил. По различной информации, к борьбе с пожарами привлечены более 4000 военнослужащих министерства обороны, более ста единиц техники. Особую ценность в сложившейся ситуации представляют трубопроводные подразделения армии, созданные специально для того, чтобы быстро подавать большие объемы различных жидкостей на значительные расстояния. Их трубопроводы могут эффективно использоваться для подачи воды к очагам пожаров и для заливки торфяников.
Такие трубопроводы разворачиваются и в Московской области: они будут подавать воду на торфяники Шатурского и Егорьевского районов. В настоящее время прокладываются две ветки протяженностью 18 км, общая протяженность трубопроводов, проложенных отдельным батальоном Московского военного округа, должна достичь 30 км.
Военнослужащие тушат пожары не только под Москвой. Тушением пожаров в Рязанской области занимаются курсанты-десантники, военные части привлечены для тушения пожаров, подобравшихся вплотную к Сарову - известному также как Арзамас-16, городу, где располагается один из крупнейших российских ядерных научно-производственных центров. К «ядерным» неприятностям пожар привести не сможет, но затруднить работу стратегического предприятия способен, и потому ситуация в Сарове находится под особым контролем.
Армия привлекается к тушению пожаров не впервые. В 1972 году на борьбу с пожарами было брошено более 350 тысяч человек, в том числе - более ста тысяч военнослужащих. Были развернуты трубопроводные бригады военных и частей гражданской обороны, десятки тысяч единиц техники. Объем воды, который выливали на очаги пожаров сверху и закачивали в горящие торфяники с помощью трубопроводов, приближался к 90 тысячам тонн в сутки.
Борьбу с пожарами контролировало непосредственно Политбюро ЦК КПСС, а возглавил лично министр обороны СССР маршал Гречко, который почти на два месяца поселился в подмосковной Шатуре - административном центре района, ставшего эпицентром пожаров.
Совершенно иначе, чем сейчас, работали местные и территориальные органы власти. Среднее звено управленцев составляли в большинстве случаев фронтовики в возрасте 50-55 лет. Местные власти занимались мобилизацией людей, привлекая технику и средства предприятий на своей территории, и самостоятельно вели борьбу с пожарами, не ограничиваясь докладами наверх. Фактически, при всей декларируемой сегодня сверхцентрализации СССР, борьбу с пожарами вели все звенья управления - от Совмина до районного исполкома.
При сравнении ситуации «тогда» и «сейчас» возникает ряд вопросов. В 1972 году в СССР отсутствовала такая структура, как МЧС, и привлечение армии к тушению пожаров выглядело абсолютно логичным, тем более, что именно военное ведомство ведало вопросами гражданской обороны.
В настоящее время вопросами гражданской обороны официально ведает МЧС, и, тем не менее, как выясняется, ресурсов МЧС не хватает на тушение пожаров. Этот факт объясняется достаточно просто - МЧС России не готовилась столкнуться со столь масштабным бедствием: одной из главных причин пожаров стало разрушение сложившейся при СССР системы профилактики пожаров. Надзором за лесами занималась гослесохрана, отвечавшая в том числе и за профилактику пожаров, заключавшуюся в создании просек, прокладке дорог, опашке лесов, уборке сухостоя и так далее. Существовала также авиация лесоохраны, на самолетах Ан-2 и вертолетах. Они не могли сбрасывать на очаги пожаров десятки тонн воды, но в их задачу это не входило. Главная задача «лесной авиации» заключалась в своевременном обнаружении мелких очагов пожара, которые можно было тушить даже с помощью огнетушителей.
В жаркий сезон лесоохрана закрывала леса, запрещая въезд туда на автомашинах, контролировала места организованного отдыха и отлавливала нарушителей - за разведенный костер можно было поплатиться реальным тюремным сроком.
Такая система позволила сделать крупные лесные пожары в Европейской России редкостью. Это бедствие стало в основном уделом малонаселенных таежных пространств.
Разрушение советской системы охраны лесов началось в 1980-х годах. В настоящее время лесная охрана де-факто исчезла. Вместо 70 с лишним тысяч лесников осталось 12 тысяч инспекторов, три четверти рабочего времени которых занимает бумажная работа. Полностью исчезла авиация лесоохраны. Охрана леса была передана Росприроднадзору, который не справляется с профилактикой пожаров - в силу недостаточности сил и выделяемых средств. Особенно ситуация ухудшилась с принятием нового лесного кодекса, вступившего в силу в 2007 году. Функции по защите лесов от пожаров и борьбе с ними были переданы в ведение региональных органов власти, но они для этого не имеют ни соответствующего материального и финансового обеспечения, ни возможности отслеживать ситуацию, прогнозировать ее и координировать усилия различных регионов.
Разницу в эффективности можно наблюдать на примере Белоруссии, где в условиях столь же жаркого лета и при наличии обширных лесных пространств ситуация с пожарами практически не отличается от нормальной благодаря сохранившейся советской системе лесоохраны.
В сложившейся ситуации очевидно, что МЧС явно не хватает имеющихся самолетов - всего четыре Бе-200 (из них - три работоспособных), и такое же число транспортных самолетов Ил-76, которые могут использоваться для тушения пожаров с помощью выливных авиационных приборов ВАП-2, вмещающих до 42 тонн воды. Обстановка может быть исправлена за счет массового привлечения военно-транспортных самолетов Ил-76 ВВС России, а, возможно, и гражданских перевозчиков, однако вызывает вопрос наличие необходимого числа выливных авиационных приборов. В настоящее время объявлено, что число самолетов Бе-200 в авиации МЧС планируется увеличить до 18, но это решение, во-первых, запоздало, а во-вторых, такого числа тоже, скорее всего, будет недостаточно.
В составе авиации МЧС есть также и пожарные вертолеты, но их число также недостаточно (несколько десятков на всю страну) и они не могут доставлять к цели столько воды, сколько самолеты.
Помощь в борьбе с пожарами могли бы оказать и боевые самолеты - бомбардировщики ВВС России способны «бомбить» пожар боеприпасами АСП-500, которые доставляют воду точно в эпицентр, тогда как при выливании ее с самолетов Ил-76 и Бе-200 значительная часть воды распыляется и испаряется в воздухе, не долетев до цели. Однако средства на производство этой технической новинки, разработанной КБ «Базальт», пока не выделены.
Реальным выходом на будущее, помимо воссоздания централизованной системы профилактики, является использование комбинированных сил - вертолетов и самолетов МЧС и ВВС, которые будут использовать заранее запасенное противопожарное оборудование и вооружение, ждущее своего часа на складах. Для реализации подобной системы необходимо принятие соответствующей федеральной программы. Остается надеяться, что нынешний «жареный петух» окажется достаточно сильным, чтобы практические меры были приняты до того, как в Россию придет следующее жаркое лето.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
