Через 2 года в это время в стране будет новый президент. Или старый президент. Или новый старый президент… Люди за стабильность, их пугает новое. Если все неплохо, то лучше ничего не менять, потому что может быть только хуже.
Поэтому ныне все исходят из того, что какой бы ни была фамилия следующего лидера, это не изменит сложившуюся властную конструкцию в целом. Она а) отвечает потребностям истеблишмента, б) отвечает чаяниям народа.
Движение в неизвестность пугает традиционалистские общества, не имеющие прочного социально-экономического каркаса или опыта демократических свершений. Как писал еще Йозеф Шумпетер, простой человек, занятый повседневным существованием, «готов отказаться от принципов ради сиюминутной экономической выгоды», для «народных масс важна именно ближайшая перспектива».
В отличие от других стран, где именно обновление высших исполнительских команд порождает стабильность и поступательность развития, Россия предпочитает статичность, следствием чего, как считает, и будет стабильность и поступательность развития.
Но у такого подхода есть и оборотная сторона - консервация.
За исключением периода восстаний и массовых протестов, население в своей массе традиционно более консервативно, чем его лидеры. Но выбирая их, население наделяет их как бы двойным правом: потакать массовым чаяниям и выполнять волю народную и в то же время направлять эту массу и волю в сторону, обеспечивающую прогресс стране и социуму.
Политиков наделяют правом на принуждение во имя развития. А излишний популизм и желание врасти в кресло сбалансируются политическими институтами, неправительственными организациями, выборами, оппозицией, бизнесом, которому надо развиваться. Эта совокупность факторов и движет страну вперед.
В России эти факторы не работают или вовсе отсутствуют. Следовательно, двигателями могут быть лишь сами властители. Они наделены ответственностью и правом формировать будущее. Они могут заглянуть дальше сиюминутных потребностей электората, а при отсутствии сдержек и противовесов могут взять на себя всю полноту решения.
Поэтому для прорыва России нужны… авторитарные либералы. Ей нужны не те, кто будет подстраиваться под народные чаяния, а те, кто двинется вопреки им. И поскольку народ никогда не простит им того, что его вырвали из привычной, серой среды, этих правителей… возненавидят. Ими будут пугать детей, их имена станут ругательствами. Но России, увы, не известны иные способы движения вперед. Если ее ведут вперед не на страхе, значит, - на авторитарно-административном принуждении.
Исследователи, которые занимаются историей модернизационных прорывов в России, иногда возражают. Страх и/или сила делали свое дело, говорят они, изменения происходили, но никогда не создавали базы. Не менялись патриархальные основы общества, реформы, начатые сверху, не проникали в глубины сознания и бытия, а значит, не создавали фундамента для дальнейшего развития всего общества. Оттого после прорыва наступала эпоха реставрации. Так было после Петра, двух Александров, до некоторой степени Хрущева, Горбачева, Ельцина…
И все же это не совсем так. В результате «контрреформации» в Россию не вернулись повсеместно длинные бороды и хлебание щей; крепостное право и кровавые сталинские репрессии; партбилеты и выездные комиссии. Маятник шел назад, но он никогда не возвращал страну в исходную точку прошлого.
Те, кто совершил тектонические сдвиги уже в новейшей истории, непопулярны и нелюбимы. Горбачев и Ельцин, Гайдар и Чубайс - подавляющее большинство населения страны их ненавидит. Но именно они принесли ей реальные достижения. Нет доминирования партии, паука, опутывавшего все стороны жизни человека. Нет страха исчезнуть бесследно за одно невзначай произнесенное слово. Есть собственность. Свои машины, квартиры, дачи, вклады в банках, свой бизнес. Колоссальные достижения, совершенные, однако, во многом «через колено», под хор проклятий.
И есть свобода. Свобода говорить, ездить, покупать, поступать, как считаешь нужным. Свобода, которую, правда, мало кто ценит, потому что быстро позабыли времена, когда всего этого не было. Обретенную свободу расценили прежде всего как «свободу от», совершенно не заметив и не оценив, что появилась и «свобода для…»
Следующее же десятилетие не принесло институциональных сдвигов, в которых Россия по-прежнему продолжает остро нуждаться. Так и не проведена, например, медицинская или пенсионная реформы, без которых вряд ли можно говорить об устойчивом будущем. Нет инфраструктурных сдвигов в виде, скажем, сети дорог, аэропортов, сногсшибательных хабов, изменивших региональные грузо- и пассажиропотоки. Нет и технологических успехов, какие можно увидеть, сравнив с ситуацией десятилетней давности, в Малайзии, Южной Корее и Китае.
России нужны достижения. В последние годы властители чутко улавливали настроение масс и подстраивались под них. Лидеры, знающие чаяния народа, особенно в условиях большего или меньшего экономического благополучия, любимы и популярны. Теперь, видимо, России нужны лидеры, которые силой вынут народ из дремучести, втолкнув в современный мир, и которых очень скоро за это возненавидят.
Выбор между почитанием и развитием. Местом под солнцем и местом в истории.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
