Выступление кандидата в президенты Польши Ярослава Качинского, брата погибшего главы государства, с обращением к «друзьям россиянам» произвело в Польше сенсацию. Представьте себе Геннадия Зюганова, с извинениями благодарящего диссидентов за мужество, - и даже в этом случае вы не в полной мере поймете удивление поляков. Отпор «российской угрозе» лежал в самой основе политической программы братьев Качинских. И после заявления уцелевшего брата становится ясно: что-то и в Польше, и в России серьезно сдвинулось с места, если на прощение и примирение начинают работать даже завзятые консерваторы.
«Сегодня на Красной площади должен был стоять мой любимый брат»,- говорит Ярослав Качинский на сделанном в домашней обстановке
видео. Весь его облик как-то изменился. Исчезли куда-то оценивающий взгляд и самоуверенные движения опытного политического бойца. На носу появились непривычные очки, плечи сгорбились, привыкший повелевать голос стал мягким и просящим.
Кто-то скажет – обычное актерское перевоплощение, азы пиара. Но в жизни есть моменты, когда человеку нельзя не верить. Один из близких к покойному патриарху Алексию людей рассказывал мне, что во время одного из первых пасхальных богослужений с участием первых лиц государства к патриарху подошел первый российский премьер Иван Силаев и смиренно попросил: «Помолитесь за меня, ваше святейшество!» Несмотря на все раздражение, накопленное в народе по поводу показной религиозности «верхов», каждый верующий христианин в этой ситуации обязан поверить кающемуся. Поверил ему и патриарх.
Сейчас польская «правица» и «левица» пребывают в замешательстве. Сбиты привычные ориентиры. Объединяющий враг – коварная и агрессивная Россия – вдруг исчез с горизонта. Главный вождь «правицы» выражает россиянам благодарность за сочувствие в беде – это же светопреставление! Может быть, это замешательство временное, и через короткое время все встанет на свои места. Но в историю этот момент обязательно войдет. А перед польскими выборами, назначенными на 20 июня, складывается невиданная прежде ситуация. Кандидаты на президентский пост соревнуются не как обычно в «твердости перед Москвой», а в мягкости и выражениях дружбы в адрес огромного восточного соседа. Тот, кто выйдет из этого «аукциона великодушия» первым, проиграет. Если, конечно, Москва не сделает ошибки, открыто поддержав кого-либо из кандидатов.
Конечно, человеческая низость в век Интернета не знает ни пределов, ни государственных границ, а потому теорий заговора по обе стороны польско-российских рубежей хватает. В польском Интернете появляются версии о том, что самолет президента Леха Качинского был сбит силами российской ПВО или что он упал, уклоняясь от столкновения с другой машиной. Но выступать публично этим людям стыдно – они прячутся за «никами» и чужими адресами электронной почты. Пока что их прогнозы и призывы не работают. «Не всякий дилетант – скептик, но всякий скептик – всегда дилетант», - эта истина, пожалуй, наиболее справедлива в отношении русских и поляков, порой ведущих себя парадоксально, посрамляя прогнозы аналитиков.
Интересно, что русские, украинцы и поляки, в древности составлявшие одну славянскую общность, обвиняют друг друга в одних и тех же грехах, называя их разными именами. Самое расхожее обвинение – заносчивость. И мало кому приходит в голову, что, быть может, польский «гонор», украинская «незалежность» и русская «великодержавность» - разные проявления одного и того же эмоционального состояния. «Гонор», кстати, по-польски значит «честь». Как бы доказывая справедливость французской пословицы о том, что недостатки человека – это продолжение его достоинств, славянский патриотизм легко переходит в оскорбления в адрес соседей и беспричинное самолюбование. Но есть в этом патриотизме одна корневая положительная черта – это культ предков, особенно если предки эти пали в бою или погибли в плену.
У поляков этот культ носит всеобъемлющий характер, он включает представителей почти всех эпох и политических течений. В России этот культ проявляется с постоянством, пожалуй, только в отношении участников Великой Отечественной войны. Хотя неплохо было бы распространить его и на участников первой мировой, для честных солдат отнюдь не бывшей «империалистической», и на участников
ликвидации катастрофы на Чернобыльской АЭС, и на погибших на шахте «Распадская». Идущее в последние годы поминовение всех жертв гражданской войны, открытие все новых фактов о «тайных войнах» СССР, включая последовавшую за 17 сентября 1939 года Катынь, – все это шаги в правильном направлении. Но от поляков мы все-таки отстаем.
Я часто думал – почему? Первый ответ лежит на поверхности. Скорбь – чувство некоммерческое. Деньги на ней могут сделать разве что предприятия похоронной службы. Но не все же в жизни измеряется деньгами! Второй ответ: скорбь – чувство, не всегда удобное для начальства. Как вспоминает участник войны и замечательный литературовед Андрей Турков, в сталинских романах о войне советские солдаты были бессмертны и неуязвимы. Их не ранили, не увечили, они всегда с золотыми звездами выходили из любых передряг.
Когда в конце февраля 2006 года в Москве упала крыша Басманного рынка, придавив шесть десятков человек, власти даже не отменили салют ко Дню защитника Отечества – не стали портить себе праздник. Но нельзя же всю жизнь перелопачивать исключительно для начальственного удобства! Последний пример подводит нас к третьей причине выборочности нашей скорби. Вот она: скорбь – чувство горизонтальное и демократическое, в «вертикаль власти» никак не укладывающееся. В советское время погибших в первую мировую не поминали, поскольку «их благородия» в случае выживания могли стать политическими противниками Ленина и Сталина. Участникам испанской войны, конфликтов в Анголе и Мозамбике долго не давали удостоверений участников военных действий – чтобы не возникало лишних вопросов.
У русских и поляков много общих слов и выражений. Но одно из них – самое важное. Когда решить вопрос юридически не удается и приходится воззвать к совести собеседника, и поляки, и мы говорим: «Будь человеком!» Поминовение усопших – это как раз такой случай, когда просто необходимо быть человеком. То есть не думать только о деньгах, не гнуть спину и беречь свободу.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
