Два рубежа - год с лишним с начала реализации национальных проектов и менее чем год до парламентских выборов - требовали от Дмитрия Медведева сделать выбор. Выбор модели экономического развития, которая может стать основой его политической программы. И он этот выбор сделал. Это экономика инноваций. Скептики, видевшие в первом вице-премьере унылого стабилизатора, оказались посрамлены.
Что представляет собой российская экономика? «Расширенная сырьевая модель», - говорят одни наблюдатели. «Энергетическая сверхдержава (energy superpower)», - утверждают другие. На самом деле верны оба определения. Только одно из них описывает существующую систему, при которой доходы от энергоносителей лишь отчасти инвестируются в долгосрочное развитие, а по большей степени накапливаются и потребляются. А другое - заключает в себе будущее и надежду. Вопреки опасениям наших западных соседей, надежда на создание «энергетической сверхдержавы» связана отнюдь не с построением системы нерыночного доминирования России на рынках нефтяного и газового экспорта (хотя, разумеется, влияние России в этой сфере неизбежно и значительно возрастет). Энергетическая сверхдержава отличается от страны-сырьевого придатка тем, что нефть и газ «переплавляются» в инновации.
Президент России Владимир Путин говорит об инновационной экономике довольно часто. О ней шла речь и в его Послании Федеральному Собранию, с которым он выступил весной 2006 года. Еще чаще на эти темы рассуждают представители российских экономических властей - такие как министр экономического развития и торговли Герман Греф и министр информационных технологий и связи Леонид Рейман.
Собственно говоря, национальные проекты, провозглашенные Путиным больше года назад и входящие как раз в сферу ответственности первого вице-премьера Дмитрия Медведева, должны были стать основой инновационного прорыва. Однако совершенно очевидно, что сегодня они представляют собой лишь более или менее сбалансированные государственные программы, направленные на увеличение финансирования социально значимых сфер. Настало время, когда национальные проекты должны изменить свое содержание - стать основным инструментом государственной промышленной и инфраструктурной политики - или по крайней мере вобрать в себя целый ряд новых, инновационных направлений.
Что это за направления? Прежде всего необходимо сформировать систему перерабатывающих промышленных кластеров, приближенных или к местам добычи сырья, или к местам его отгрузки. Так, совершенно очевидно, что газохимия и нефтехимия должны развиваться в порту Приморск, на который замкнуты Балтийская трубопроводная система и некоторые другие инфраструктурные сети. А Тюменская область вполне может стать центром производства полимеров на основе газопереработки. Принципиально важно, чтобы эти и другие кластеры реализовывались как самостоятельные эффективные бизнес-проекты, а не как затратные монстры, построенные по советскому принципу «территориально-производственных комплексов».
Экономике необходимо резкое повышение энергоэффективности - в целом ряде регионов сети работают на пределе мощности, не поспевая за потреблением. Между тем энергоемкость выросла по сравнению с «пятилеткой качества» (1976-1980), по разным оценкам, в 2,2-3 раза. Уже сегодня нужны программы строительства дорог (и привлечения ресурсов для осуществления такого строительства), развития аэропортов, технополисов в Сибири и на Дальнем Востоке.
Давно востребовано создание специальных государственно-частных инструментов инновационного развития: бизнес-инкубаторов, технопарков, технико-внедренческих зон. Патронируемый Министерством информационных технологий и связи Российский инвестиционный фонд технологий и инноваций и специальный венчурный фонд, который отстаивает Минэкономразвития, призваны стать механизмами консолидации государством инвестиционных ресурсов для того, чтобы подобные проекты стали реальностью.
Между тем в России есть отрасль, которая рождает инновации самим фактом своего существования. Это телекоммуникации. С начала столетия ее доля в ВВП выросла с 2% до 5%. В 1992 году сотовые трубки в России можно было пересчитать по пальцам. 2006 год стал годом тотального охвата: сотовых абонентов в стране теперь столько же (и даже чуть больше), сколько жителей.
Все дело в принципах. Телекоммуникации - отрасль относительно новая и высококонкурентная, особенно сотовая связь. За доли процента на рынке главные игроки: МТС, «Вымпелком» и «Мегафон» - ведут ожесточенную борьбу. Крупнейшие компании вынуждены сегодня предлагать новые тарифы, услуги и системы, чтобы завтра предложить новейшие, еще более выгодные для потребителя. Это настоящая гонка, напоминающая схему Маркса - ту самую, норма прибыли в которой стремится к нулю. Сюда идут деньги, технологии, люди - самые квалифицированные в России специалисты. Здесь рождаются инновационные решения.
Однако и в этой отрасли есть проблема: «цифровой разрыв» между пронизанным коммуникациями крупным городом и лишенной коммуникаций деревней. На 100 россиян пока приходится только 29 телефонов, а пользователь Интернета - лишь каждый восьмой житель страны. Владимир Путин еще в 2001 году в Послании Федеральному Собранию поставил задачу повсеместного внедрения универсальной услуги связи. Что это означает? Таксофоны должны быть в каждом населенном пункте, а пункты коллективного доступа в Интернет - в каждом поселении с числом жителей свыше 500. Это закреплено теперь и в законе «О связи». К 2008 году населенных пунктов без телефона не должно остаться вовсе. Сегодня таких мест сорок тысяч. Сделать телефон и сеть доступными для тысяч поселений и миллионов людей - таково основное содержание этого глобального инфраструктурного проекта.
Инновационный прорыв - по-прежнему стержень экономической повестки дня. Сегодня на него делает ставку первый вице-премьер Медведев. Это более чем логичный шаг. Отсутствие простейших коммуникаций и неразвитость бизнес-инкубаторов сдерживают развитие национальной экономики - и на селе, и в городе. Их приход к каждому гражданину будет означать переход к «быстрой» экономике (Э. Тоффлер), энергичную модернизацию жизни. Реальной станет мобильность населения - но не в смысле отъезда молодежи в города, конечно. Как когда-то электричество, дороги, технопарки и Интернет способны качественно изменить облик России.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
