Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
В самой середине лета исполнилось ровно 35 лет с официального начала кипрского конфликта: 15 июля 1974 года офицеры греческой военной хунты организовали на острове Афродиты военный переворот и свергли тогдашнего президента страны, архиепископа Макариоса. Турция сразу почувствовала, что дело идет к присоединению острова к Греции, и уже 20 июля высадила на его северной части свой 40-тысячный армейский контингент. Остров раскололся на турецкую и греческую части и продолжает оставаться расколотым до сих пор.
Кипр - это парадокс и «головная боль» Евросоюза, куда его приняли в 2004-м году, и НАТО, куда он не входит. Его столица Никосия остается единственным разделенным городом мира. Раньше таких было пять: кроме Никосии - Берлин, Иерусалим, Бейрут и Белфаст. Берлин шел к разрушению стены ровно 42 года. Есть надежды, что Кипру на это понадобится несколько меньше. В Брюсселе и ООН надеются, что договоренности о создании на острове равновесомых греческой и турецкой федераций и образовании федеративного государства будут достигнуты уже осенью этого года или весной следующего. Предпосылки к этому есть, но на Кипре такое уже бывало: предпосылки были, но все срывалось в самый последний момент.
Правда, сейчас обстановка несколько иная. Новый президент Кипра Димитрис Христофиас, избранный весной 2008-го, тут же сдержал свое главное предвыборное обещание – сразу после избрания вернуться к «брачному контракту» с турецкой половиной острова: не прошло и месяца после избрания, а он уже встретился с лидером самопровозглашенной Турецкой республики Северного Кипра Мехметом Али Талатом. Последний раунд переговоров по кипрскому урегулированию прошел в первых числах июля этого года.
Но проблем на Кипре слишком много, чтобы можно было вот так сразу уповать на то, что подписи двух политиков немедленно вернут острову мир и покой. Он на сегодня уже разделен территориально, национально и по признаку веры.
По настоящее время есть собственно Республика Кипр (примерно 60% территории и 770 тысяч населения) и Турецкая республика северного Кипра (приблизительно 38% острова и около 300 тысяч населения). Еще 2% Кипра составляют британские эксклавы, где расположены английские военные базы. Республика Кипр признана почти всеми, за исключением Турции. Северный Кипр признан только Турцией. Если конечно, не считать анекдотическое «официальное признание» ТРСК азербайджанской автономной областью Нахичевань.
Надо сказать, что поскольку наши российские славянские симпатии всегда тяготели к Греции, мы обычно склонны были винить во всех кипрских бедах исключительно нездоровые гены Оттоманской Турции. Хотя это не совсем так. Турки ввели свои войска на остров на вполне законных основаниях, в соответствии с Договором 1960-го года (год получения независимости острова от Британии) о гарантиях существования независимого Кипра между Британией, Грецией и Турцией. Он давал право на защиту представителей проживающих на острове общин. Более того, если бы они этого не сделали, то президент Макариос мог бы и не вернуться к власти уже через несколько месяцев и не пробыть президентом до 1977-го.
На самом деле кипрский кризис начал зарождаться еще во второй половине 50-х и почти дошел до гражданской войны в самом начале 60-х, после независимости. Тогда греческое большинство и начало осуществлять в отношении турецкого меньшинства то, что ныне принято называть мягким геноцидом. Их попросту пытались выдавить с острова. Макариос, кстати сказать, был сторонником так называемого энозиса – от греческого союз, единство – воссоединения острова с матерью-Грецией. Между прочим, ни СССР, ни Россия никогда такого воссоединения не поддерживали.
Вся беда в том, что остров Афродиты слишком уж долго был разрезан на две неравные части. Даже если будет достигнута политическая договоренность, то это будет отнюдь еще не полное решение проблемы. Особенно если учесть, что именно мешает сейчас «склеить остров». Из него пытаются сделать двухзональную, двухобщинную федерацию турок и греков-киприотов. С федеративным устройством никто вроде не спорит. Более того, вроде бы уже есть и договоренность о разделении властных полномочий между общинами. Но если бы только в этом было дело.
Застарелые причины «кипрской болезни» гораздо глубже. Пока никак не решена (даже не продвинулась вперед) проблема возвращения греков-киприотов в свои дома и на земли, откуда их изгнали турки. Не решен вопрос о компенсации за отобранную собственность. Не ясно как поступать с турками-переселенцами из Анатолии. Ведь после вторжения 1974-го года на остров из Турции переселили более 100 тысяч человек, чтобы укрепить «турецкую составляющую». В общем, проблем на пути к воссоединению очень много.
Но и стимулы к решению есть. По подсчетам Института исследования проблем мира в Осло, единый Кипр может заполучить себе дополнительные доходы от открытия прямой торговли с Турцией (юг не торгует с Анатолией) и с ЕС (до сих пор северный Кипр не может продавать свои товары в Европейский союз) примерно в 2,8 миллиарда долларов в год.
Новый президент Димитрис Христофиас, кстати, говорит на русском почти так же, как и на родном греческом. В советские времена, в самом конце 60-х - начале 70-х, Христофиас закончил Институт общественных наук, а затем аспирантуру Академии общественных наук в Москве. Он прекрасно знает и любит русскую историю и культуру. Хотя Христофиас является с 1988-го бессменным генсеком вроде бы коммунистической АКЭЛ, Прогрессивной партии трудового народа Кипра, на самом деле в ней уже давно не осталось ничего коммунистического. АКЭЛ сейчас владеет сразу несколькими крупными торгово-промышленными компаниями острова, включая и одну очень солидную инвестиционную фирму. Сам Димитрис предпочитает называть себя левым социал-демократом или прогрессивным социалистом. Он тоже очень надеется, что уже в этом году сможет снова спокойно ездить на родину своих предков, в деревеньку Димко на севере острова, которая пока оккупирована турецкими войсками. Правда, для этого еще нужно устроить не совсем равный брак между греческим Κΰπρος и турецким Kibris.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
