Юрий Зайцев, действительный академический советник Академии инженерных наук, - для РИА Новости.
Подписание 14 августа польско-американского соглашения о размещении на территории Польши 10 ракет-перехватчиков американской систем ПРО почти наверняка связано с недавними событиями на Кавказе. Варшава, как и Соединенные Штаты, безоговорочно на всех уровнях поддержала Тбилиси, и тем самым приблизила желанный для американской администрации день польского согласия на размещение противоракетной системы. Таким образом, опасения относительно появления в Европе третьего позиционного района ПРО больше таковыми не являются – это уже реальность, которая требует нового осмысления и действий.
Несмотря на неоднократные призывы России к США внести ясность в ситуацию по ПРО, Москва до сих пор не получила конкретных предложений. По словам министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, «обещанные американской стороной меры транспарентности и укрепления доверия пока не материализуются во что-либо осязаемое».
Существуют серьезные разногласия у России по проблемам ПРО и с НАТО, который никак не определиться с ее формой в Европе. То есть, будет ли это совместная с российским участием система? Или она станет лишь сегментом национальной ПРО США?
Особую остроту эти проблемы приобрели в 2007 г., когда американцы перешли к практическим шагам по развертыванию радаров и противоракет в Европе. Были начаты геодезические и рекогносцировочные работы на местах будущих дислокаций объектов ПРО в Чехии и Польше. Стартовали межправительственные переговоры по подготовке соглашений об их правовом статусе.
В Чехии это будет радар. В обмен на согласие по его размещению руководство страны пытается выторговать себе некие «блага». Одно из главных – участие в разработках военных технологий и доступ к информации с РЛС.
Варшава, вроде бы, добилась согласия Вашингтона на модернизацию с его помощью польских вооруженных сил в обмен на размещение на своей территории 10 ракет-перехватчиков. Премьер-министр Польши Дональд Туск потребовал от США также дополнительных гарантий безопасности его страны.
Гарантии американская администрация, конечно, даст. Но что они будут стоить? После старта противоракет с территории Польши российские ПРО не смогут отличить их от баллистических, что автоматически повлечет за собой ответный удар, причем не только по позиционному району ракет-перехватчиков. Ведь имела же место ситуация, когда запуск высотной метеорологической ракеты в Норвегии был идентифицирован советской СПРН как полет баллистической ракеты.
Очевидно, что на Чехии и Польше Вашингтон не остановится. По экспертным оценкам, после доводки технологий создания ракетной базы, что и предполагается сделать в Польше, США смогут вводить в эксплуатацию по одному позиционному району в год. То есть Россия в недалекой перспективе будет иметь возле своих границ уже не один район базирования противоракет, а несколько десятков, причем территориально распределенных.
Кроме того, Россию волнует и ситуация с возможным размещением элементов американской ПРО на Украине. Как заявляют сами американские официальные лица – это «весьма сведующая страна с обширным послужным списком в том, что касается ракетных технологий». Это качественно отличает Украину от Чехии и Польши. Не говоря уже о еще большем приближении американской ПРО к границам России.
Анализируя ситуацию с созданием США глобальной системы ПРО, волей-неволей приходишь к выводу, что главным приоритетом для Вашингтона сегодня является развертывание ее элементов именно в Восточной Европе, а не в Азии, Аляске, например, Японии или Австралии, хотя и там определенные работы в этом направлении ведутся.
Не исключено, что причина этого – в опасении американской администрации разозлить Китай, который может ответить на это ускоренным развитием своей ракетной программы, увеличением количества межконтинентальных баллистических ракет на боевом дежурстве. С Россией же, по сложившемуся в последние 15 лет стереотипу, принято не считаться: в худшем случае от нее последует «очередное серьезное» предупреждение. В какой-то степени представляется даже странным, что российское руководство, несмотря на реакцию Запада, решилось, наконец, на адекватный ответ грузинской агрессии в Южной Осетии.
Россия боится быть втянутой в новую гонку вооружений. Но и оставаться безоружной перед лицом новых угроз было бы неправильным. В числе ответных мер на развертывание элементов ПРО США в Европе могло бы стать оснащение ракет «Тополь-М» гиперзвуковыми маневрирующими боеголовками, станциями помех, снижающих эффективность ПРО, сокращение разгонного участка полета ракет. Не менее важно принятие на вооружение в ближайшее время новых ракетных комплексов с разделяющимися головными частями.
Также может быть реанимирована программа производства глобальных ракет, которые в угрожающий период выводились бы на околоземные орбиты и по командам направлялись бы на территорию противника в обход районов размещения ударных средств ПРО.
Возможно, стоит в новых обстоятельствах рассмотреть и роль тактического ядерного оружия. Прежде всего, отказаться от односторонних обязательств по его сокращению, отстыковки головных частей, передислокации вглубь страны. Может быть, наоборот выдвинуть его ближе к переднему краю, в Калининградский регион, например. Сейчас там находятся оперативно-тактические ракеты «Точка-У» с дальностью полета до 120 км. В дополнение к ним могут быть размещены комплексы «Искандер» (дальностью до 500 км). На первое время без ядерных зарядов. Когда же в Польше появятся ракеты, а в Чехии заработает радар для наблюдения за российской территорией, на «Искандеры» могут быть установлены и ядерные боеголовки.
В конце 2009 г. истекает срок действия договора СНВ-1. По мнению министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, вакуума в этой важнейшей сфере стратегической стабильности не должно быть. При этом, однако, следует учитывать, что при сокращении стратегических наступательных вооружений роль систем ПРО значительно возрастает, так как ее боевая эффективность в абсолютных величинах обратно пропорциональна количеству атакующих ракет и числу боевых блоков в них. Поэтому сохранение необходимого потенциала ядерного сдерживания в ближайшие десятилетия ХХI века должно считаться одной из важнейших как военных, так и военно-политических задач Российской Федерации. Новый договор не должен стать игрой в одни ворота – российские, как это случилось с СНВ-1.
Угрозы для существования Российского государства сегодня отнюдь не мифические. Что нас ещё терпят и, даже где-то считаются, объясняется в первую очередь существованием нашего ракетно-ядерного щита. Обеспечить полную защиту от ракетного удара ни Россия, ни США, чтобы там не говорило американское военное руководство, невозможно. Речь может идти только о больших или меньших его последствиях. Поэтому суть оборонной концепции страны должна сводится к тому, чтобы в условиях развертывания США ПРО, в том числе и с космическими средствами, обеспечивалась возможность нанесения в ответном ударе неприемлемого ущерба.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
