Елена Загородняя, экономический обозреватель РИА Новости.
Доллар США, словно попавшая впросак знаменитость, оккупировал первые полосы мировых изданий. "Есть новый рекорд!", - день за днем несется из Нью-Йорка, Лондона и Токио. И если бы только доллар. Рекорд за рекордом устанавливают мировые цены на нефть, золото, металлы и продовольствие. Но пусть никого не вводит в заблуждение бодрость тона некоторых отечественных комментаторов, докладывающих об очередном нефтяном рекорде или злорадство, звучащее в рассказах об экономических проблемах США и их доллара. Мировая экономика искусственно раздувается, и два главных симптома этого - дешевый доллар и дорогие активы - приобретают уже угрожающий характер. А когда пузырь лопается, брызги долетают до всех.
Мировая экономика нынче - сплошные рекорды.
Устанавливаются рекорды валютные: финансовые брокеры наперегонки роняют доллар. Невиданно низкий с 1999 года, c момента запуска торгов по евро, курс доллара зафиксирован 17 марта: $1,59 за один евро. В тот же день - еще один рекорд, 13-летний, падения доллара по отношению к японской иене: один доллар стоит 95,7 иен. И даже в Москве на ММВБ - 8-летний минимум: за доллар в понедельник давали 23,44 рубля.
Бьются рекорды товарные: в абсолютных величинах ни золото, ни нефть никогда не стоили так дорого. На торгах в Азии 17 марта нефть поднялась в цене до $112 за баррель, золото в Лондоне - до $1021,75 за тройскую унцию против пятничных $998,20.
Возникают рекорды временные. Мировые биржи никогда еще так дружно и так надолго не «краснели» (падение котировок акций принято отражать красным цветом). Во времена кризисов 1987 и 1998 годов мирровые рынки лихорадило месяц - другой от силы. Возраст нынешней лихорадки уже уверенно перевалил за полгода, и момента его окончания не берется сейчас предсказать никто.
Случаются рекорды трудовые: впервые за последние 30 лет Федеральная резервная система собралась в воскресенье (16 марта) на экстренное совещание для принятия чрезвычайных мер. В попытке вернуть ликвидность вползающей в рецессию экономике США ФРС снизила ставку рефинансирования на четверть процентного пункта до 3,25%. С сентября ФРС уже понизила ставку с 5,25%, а 18 марта, как ожидается, может снизить ее еще на 1-1,25 процентных пункта. Более того, ФРС в воскресенье объявила, что будет напрямую кредитовать фирмы, торгующие ценными бумагами, по ставке, до сих пор действовавшей только для регулируемых ею банков.
Возникают и рекорды несостоятельности. В пятницу рухнула Bear Stearns, пятая по величине инвестиционная компания Уолл-Стрит, 85 лет до этого вполне успешно ведшая свои дела. Теперь ее покупает JPMorgan за $240 млн, что в десять раз дешевле, чем Bear Stearns стоила еще на прошлой неделе.
Все вышеперечисленные рекорды - уже повод бить тревогу. Поскольку они свидетельствуют о глобальном перегреве, о глобальной переоценке активов. Мир живет не по средствам. И у этого диагноза появились уже вполне осязаемые показатели.
Как свидетельствует четвертое ежегодное исследование состояния мировых активов, подготовленное McKinsey Global Institute, опубликованное в начале 2008 года, мировые финансовые активы в 2006 году превысили мировой ВВП в 3,5 раза (абсолютная величина мировых финансовых активов составила $167 млрд). Этот показатель, называемый еще глубиной экономики, тоже поднялся до абсолютно рекордных значений. По итогам 2005 года он составлял 3,16, в 1995 - 2, а в 1980 году мировые финансовые активы равнялись мировому ВВП. Причем только что подсчитанная глубина мировой экономики по итогам 2006 года уже преодолела отметку, спрогнозированную экспертами из McKinsey Global Institute годом ранее: тогда они полагали, что финансовые активы будут в 3,4 раза больше, чем мировой ВВП, только в 2010 году.
В современной экономической теории принято считать, что финансовые активы дают адекватную оценку стоимости активов реальных. Но столь сильный разрыв в их значении - уже признак избыточной ликвидности, что неминуемо ведет к рискованным вложениям, и впоследствии - к громким взрывам. Тем более громким, что сейчас речь уже не идет о каком-то одном секторе - как с американской недвижимостью в 1990 году, или с интернет-компаниями на рубеже веков. Сегодня в глобальный перегрев играют все и везде. Особенно увлеченно, конечно - США, страны еврозоны и Япония (на их долю, по оценке McKinsey Global Institute, приходится 75% от всех мировых финансовых активов).
И что, спрашивается, все вышеизложенное означает? Конец мировой экономики, полный крах всего и вся? Да, нынешняя сумятица на мировых валютных и товарных рынках уже вышла за рамки обычной теории кризисов. Но это, все-таки, - не конец. Однако с большой долей вероятности на сей раз это может привести к потрясениям, коренным образом меняющим принцип организации международного хозяйства, в котором США - менеджер, Азия и Латинская Америка - производственные площадки, а Ближний Восток и Россия - поставщики энергоресурсов.
Через несколько десятков лет все происходящее сейчас экономические историки назовут первым глобальным кризисом постиндустриальной экономики, давшим старт новой модели хозяйствования. С центром где-нибудь в Азии, или вовсе мультиполярным.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
