Дмитрий Шушарин, политический обозреватель РИА Новости.
Антиклерикальное письмо академиков могло бы привлечь внимание к одной из острейших проблем не политического устройства, не общественной жизни, а жизни церковной, христианской в современной России. Но, к сожалению, академики поставили свою подпись под текстом столь невежественным и агрессивным, что только он и обсуждается.
Ну, в самом деле, господа, что это за рассуждения на уровне самого примитивного агитпропа, что это за противопоставление науки и религии? Теологические факультеты существуют во многих западных университетах, в том числе и вовсе не частных. И ученые степени присуждаются. Что касается несовместимости естественно-научного и религиозного знания (да-да, именно так - религиозного знания), то уж не знаю, что говорить. Будто не было великих физиков, являвшихся еще и верующими людьми, иногда даже священниками. Будто не монах заложил основы современной генетики. Будто не существует иезуитских школ, колледжей, университетов, где прекрасно поставлено преподавание естественных наук.
Да уж Ньютона бы вспомнили, наконец. О его богословских трудах можно узнать хотя бы из романа Чернышевского «Что делать?». Революционер Рахметов там рассуждает об этой части наследия Ньютона как о проявлении безумия. А письмо по содержанию и стилю очень напоминает рассуждения о науке и религии, которые велись в невежественной революционно-демократической среде позапрошлого века.
И подписавшим этот документ хочется сказать: «Успокойтесь. Все гораздо хуже». Хуже для Церкви и христианства в современной России. Государство клерикализируется, это факт. Но и Церковь огосударствляется. Вот такое неуклюжее слово, но другого не придумаешь.
Александр Архангельский как-то пригласил меня поучаствовать в передаче «Тем временем». Обсуждался весьма болезненный вопрос об отношениях между Церковью и искусствоведами. Один из участников, выступавший, как ему казалось, от имени Церкви, сказал, что в современной России она должна занимать то же место в государстве, что до семнадцатого года.
Мне оставалось сделать вывод, что он выступает за ликвидацию патриаршества и создание Священного Синода. Светского ведомства контролирующего церковную жизнь.
А то, как это может произойти, описано в романе Владимира Войнович «Москва 2042».
Между тем за этим заявлением - столь же невежественным, как и письмо академиков - стоят представления очень многих людей о том, какое место должна занимать Церковь в государственном управлении. Именно в нем, а не в общественной и уж, конечно, не в частной жизни российского гражданина. Церковь как институт ограничения, подавления и унификации поведения людей.
Академики приводят много примеров клерикализации государства и общества. Но оставляют без внимания решения судов, преследующих художников за «кощунство» и берущих под защиту погромщиков выставок, запрет оперы по пушкинской сказке о попе и Балде. Между тем в этих частных случаях проявляется толкование Церкви как карательного института.
Академики справедливо осуждают введение в школах преподавания Основ православной культуры. В поликонфессиональной стране это, действительно, недопустимо. Но это еще и неприемлемо для многих и многих православных семей. Детям собираются преподавать вовсе не Закон Божий - это самое главное, и не надо путать одно с другим. Их собираются обучать какому-то христианству без Христа. Причем совершенно непонятно, кто будет этим заниматься. Православные родители вправе сами учить детей, выбирать частную школу, воскресную приходскую. Но с повсеместным введением этих самых основ (решения о преподавании принимается на региональном уровне) свободы выбора духовного наставника у родителей не будет.
Вообще этот курс адекватно не оценен. Между тем, это пока самый показательный пример того, что такое огосударствление Церкви. Вероучительный элемент, собственно, то, что составляет основу учения Церкви, ее внутреннее содержание отсутствует. Вместо этого возникает некая «культура», которая почему-то именуется «православной». А что такое культура неправославная? По мне, так Чехов - писатель православный, а Достоевский с Толстым - нет. У одного, по словам Владимира Набокова, отсутствует христианское чувство, а другой вполне заслуженно был отлучен от Церкви. Но вряд ли Чехов попадет в число «правильных» писателей, а что касается Толстого, то, пожалуй, скоро возникнут сомнения в том, стоит ли оставлять в курсе русской литературы его произведения.
«Клерикализация» - слово бранное не для одних только атеистов. Верующих происходящее ныне беспокоит еще больше. За внешним благочестием многих людей, в том числе политиков, кроется криптоатеизм, который, на самом деле, был присущ всем слоям российского общества в славные синодальные времена. Уже много раз сказано, что легенда о святой Руси развеялась не в семнадцатом году, а через несколько лет после революции, когда началось изъятие церковных ценностей, открывшее многолетнее гонение на Церковь. Крестьянская Россия сопротивлялась этому весьма незначительно, в отличие от России городской - квалифицированные рабочие, то есть люди, обладавшие основами грамотности, были куда активнее. А о том, что демонстрация набожности для бюрократии была равносильна демонстрации лояльности, говорить не стоит.
Хотя все-таки стоит. Потому что сейчас происходит нечто подобное. Быть православным значит быть лояльным. Вера в Бога не становится внутренним выбором каждого, выбором, связанным с внутренним дискомфортом, сомнениями, рефлексией, самопознанием. Все совсем наоборот - принадлежность к Церкви становится одним из видов конформизма.
А это уже эрозия веры и Церкви. Точнее сказать, церковных институтов.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
