Игорь Ротарь.
В январе директор службы национальной безопасности США Джон Негропонте выступил с ежегодным докладом. По мнению главного американского разведчика, репрессии, политический застой и коррупция в странах Центральной Азии создают благоприятную почву для развития «радикальных исламских настроений и движений». Опасность исламских радикалов в этом регионе столь высока, что Негропонте призывает США задуматься о целесообразности партнерства с центральноазиатскими странами в энергетической сфере и борьбе с терроризмом.
Темпы «исламизации» в Центральной Азии действительно впечатляют. Еще несколько лет назад на улицах городов Ферганской долины практически было невозможно встретить женщину в хиджабе. Сегодня в наряде правоверной мусульманки щеголяет едва ли не треть местных женщин. Таджикские и киргизские власти пытались запретить девочкам ходить в хиджабе в школу. Эти попытки окончились безрезультатно. Девочки предпочли отказаться от образования, и власти были вынуждены отступить.
То, что в реальности значительная часть населения Ферганской долины уже сегодня отвергает светские законы и живет по нормам шариата, признают и официальные власти. «Радикальные исламские организации растут в Ферганской долине, как грибы, и с каждым днем их становится больше. Названия многих новых исламских организаций мы попросту не знаем», - утверждает советник директора Агентства по делам религий при правительстве Киргизии Шамсыбек Закиров.
Международная организация Хизб ут Тахрир - наиболее популярная среди радикальных исламских движений в Центральной Азии. Хотя взгляды Хизбут Тахрировцев и выглядят шокирующими с точки зрения европейца, было бы ошибкой считать эту партию террористической организацией. Центральноазиатские власти так и не доказали причастность Хизб ут Тахрир к терактам. Члены партии клянутся, что осуждают насильственные методы борьбы, а халифат может быть создан лишь тогда, когда к этому будет готово большинство мусульман. Спецслужбы не церемонятся с апологетами халифата: человек, у которого найдут листовку Хизб ут Тахрир, рискует попасть за решетку на долгие годы. Но карательные меры приводят скорее к обратному результату. «Каждый суд над членами Хизб ут Тахрир превращается в настоящее шоу, на котором обвиняемые пытаются пропагандировать свои взгляды», - сетовал в разговоре со мной высокопоставленный узбекский чиновник.
Организация Акрамиа получила международную известность после жестокого подавления Ташкентом восстания в узбекском городе Андижане в мае позапрошлого года. Мятеж был спровоцирован арестом бизнесменов-акрамистов. В начале сторонники узников организовали мирные демонстрации, но когда поняли, что власти не отпустят арестованных, взялись за оружие. Ташкент жестоко подавил восстание. Андижанская трагедия имеет свою предысторию. В 1992 двадцативосьмилетний учитель математики Акрам Юлдашев разочаровался в идеях Хизб ут Тахрир и ушел из этой организации. Бывший подпольщик написал философский трактат «Путь к вере». В своем довольно путаном произведении Юлдашев не касался политических вопросов, а лишь рассуждал о нравственном совершенствовании мусульманина. Постепенно вокруг Юлдашева образовался круг единомышленников, которых стали называть акрамистами. « До андижанской трагедии акрамисты действительно не вмешивались в политику», - убеждает меня бывший муфтий Узбекистана Мухамад Садык Мухамад Юсуф. Ему, кажется, можно верить. Эта уникальная фигура для современного Узбекистана. В 1993 году его невзлюбил Ислам Каримов. Опасаясь ареста, муфтий бежал в Саудовскую Аравию. Однако после терактов в Ташкенте в 1999 году президент решил использовать авторитет муфтия и предложил ему вернуться на родину, гарантировав безопасность. Теперь он единственный независимый узбекский богослов, который открыто критикует религиозную политику главы государства, умудряясь при этом оставаться на свободе.
В условиях крайней нищеты, в которой оказались, в том числе андижанцы, активность исламских социалистов вызывала больший эффект, чем самая яростная антиправительственная пропаганда.
Репрессии Ташкента против «исламских социалистов» оказались тщетны. Сегодня ячейки акрамистов подпольно действуют не только во многих городах Узбекистана, но и в киргизской части Ферганской долины. Однако, после андижанского мятежа их уверения в «ненасильственных методах борьбы» вызывают сильный скепсис. Судя по всему, мятеж был тщательно организован. Так называемые мирные митингующие профессионально разгромили воинскую часть и взяли штурмом одну из наиболее укрепленных тюрем СНГ.
«Сегодня сотни правоверных, обвиненных в ваххабизме, томятся в узбекских застенках.. Единственная моя вина перед Исламом Каримовым заключалась в том, что я боролся с воровством и коррупцией», - убеждает меня по телефону из далекой Европы бывший имам ташкентской мечети Обидхон Назаров, один из наиболее популярных теологов в Центральной Азии. Более тысячи мусульман собирались в начале 90-х на его проповеди в ташкентской мечети Махтаба. Власти объявили имама лидером ваххабитов. Опасаясь за свою жизнь, в 1998 году Назаров был вынужден бежать из Узбекистана.
Впервые о ваххабитах в Центральной Азии заговорили в начале 90-х, когда жители бывшего Советского Союза получили возможность обучаться за рубежом. Ваххабиты придерживаются распространенного в Саудовской Аравии ханабалитского мазхаба. Интересно, что Обидхон Назаров, хотя и не признает себя ваххабитом, по сути высказывает те же взгляды, что и саудовские теологи.
В последнее время в Центральной Азии все большую активность приобретает движение «Таблиги джамаат», дословно «общество по распространению веры». Оно возникло в Индии, где после захвата власти англичанами занимавшие до колонизации господствующее положение мусульмане оказались религиозным меньшинством. Большинство центральноазиатских таблиговцев - коренные жители, прошедшие обучение в центрах Таблиг в Индии и Пакистане. «Мы пытаемся, чтобы миссионеры получили разрешение на проповедование в Духовном управлении, однако многие из них игнорируют наше требование», - говорит советник директора Агентства по делам религий при правительстве Киргизии Шамсыбек Закиров. Активность таблиговцев вызывает беспокойство и у правительств других центральноазиатских стран. Причем, если в Казахстане исламских миссионеров просто штрафуют, то в Узбекистане как минимум 10 членов этой организации были приговорены к тюремному заключению.
Широко распространено в регионе мистическое направление Ислама - cуфизм. Суфии пытаются достичь Бога с помощью персонального опыта и медитаций, во многом похожих на те, что используют буддисты и йоги. Орден одного из направлений суфизма основал еще в XIV веке в Бухаре местный жестянщик Накшбанди. Потом его последователи появились во всем исламском мире. В XIX веке сопротивление русским войскам на Кавказе оказывали в первую очередь члены этого братства. Знаменитый имам Шамиль был духовным лидером местного «отделения» ордена. К нему принадлежало и большинство среднеазиатских басмачей.
Во времена СССР КГБ удалось сломить воинственность накшбандийцев. Новым оплотом сопротивления «колонизаторам» стал орден Кадариа. Когда в 1994 году Москва ввела войска в Чечню, члены этого движения особенно яростно вели вооруженную борьбу. К слову, часто мелькающий на российских каналах воинственный танец чеченских боевиков - как раз ритуал кадарийцев.
На первый взгляд может показаться странным, что в целом власти центральноазиатских республик поощряют суфизм. Если в советское время в мавзолее Накшбанди коммунисты разместили склад минеральных удобрений, то в 1991 году узбекские власти отстроили здесь роскошный мемориальный комплекс, куда совершают паломничество тысячи верующих. Более того, центральная улица Бухары, носящая в советское время имя Ленина, переименована в честь Багауддина Накшбанди. На самом деле, такая позиция вполне объяснима. Власти в первую очередь боятся исламского фундаментализма. В этом смысле суфизм является достаточно действенной альтернативой. Однако благосклонность властей исламским мистикам заканчивается, когда суфии становятся их реальными конкурентами. Тысячи людей стекаются на пятничную проповедь в кишлак вблизи Душанбе, где проповедуют суфии два брата, в недавнем прошлом участники таджикской оппозиции. На проповедь к знаменитым суфиям приезжают верующие даже из соседнего Узбекистана.
Практически невероятно, что в ближайшее время властям удастся справиться с исламскими радикалами. Росту их влияния способствует целый ряд факторов: правовой вакуум в послереволюционной Киргизии, крайняя нищета людей и коррумпированность властей в Таджикистане и Узбекистане. И все же опасность исламских радикалов не стоит преувеличивать Годы советской власти не прошли даром для местного населения. Люди в Центральной Азии (по крайней мере пока) на порядок более секуляризированы, чем в соседних Афганистане, Пакистане или даже Синьцзянь-Уйгурском автономном районе Китая, куда коммунисты пришли к власти на тридцать лет позже, чем в Центральной Азии. В этой ситуации создание исламского государства здесь просто нереально, так как противниками такого строя является подавляющая часть местных жителей. Однако у хорошо организованных и энергичных исламских радикалов вполне хватит сил для дестабилизации обстановки.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
