Андрей Суздальцев, Высшая школа экономики, для РИА Новости.
На стене перед дверью в кабинет Александра Лукашенко в здании Администрации президента Белоруссии висит табличка: "Председатель Высшего Государственного Совета Союзного Государства России и Беларуси. Президент Республики Беларусь". Очередность озвучивания титулов словно подразумевает, что белорусский президент, отдает вопросам экономической и политической интеграции с Россией первостепенное значение. Однако совместная жизнь двух государств как-то не задалась. Эпоха эйфории сначала сменилась периодом накапливания проблем, затем этапом их суммирования. В итоге, в последние годы нерешаемые вопросы привели к деградации союзных соглашений. В первую очередь разрушенными оказались жизненно важные соглашения о поставке в Белоруссию российского природного газа по внутренним российским ценам и беспошлинной поставке нефти на белорусские предприятия в рамках единой таможенной зоны.
Накал борьбы Минска за дешевые российский газ и нефть негативно сказался на имидже Союзного Государства. В период наделения "союзной" Белоруссии своеобразной системой экономических льгот и преференций (общей суммой около 7 млрд. долларов США в год), Союзное Государство играло роль обоснования принимаемых политических решений. Сейчас, когда Белоруссия, по словам Лукашенко, вступила в период "процветания" и встал вопрос о том, что Минск уже в силах оплачивать энергоносители по мировым (среднеевропейским) ценам.
Убыток для российского бюджета от игнорирования белорусской стороной своих обязательств по "нефтяному" соглашению от 1995 года составил за десять лет по приблизительным подсчетам более 35 млрд. долларов США. Эта сумма превышает годовой ВВП Белоруссии. Убытки "Газпрома" от невыполнения Минском пакетного соглашения от 2002 года (газ по внутрироссийским ценам в обмен на создание совместного газотранспортного предприятия) составили около 10 млрд. долларов. Одностороннее толкование двусторонних соглашений рано или поздно приводит к кризису отношений между сторонами и тупику в попытках найти их решении. Первая жертва кризиса - доверие между руководством двух стран.
Обычно, для выхода из тупика требуется полная смена основ политики между двумя государствами, на что уходит иногда целая эпоха и поколение политических деятелей. Но белорусское руководство смогло убедить белорусское общество, что А. Лукашенко вернется 18 декабря из Москвы с самым дешевым в Евразии газом и льготной нефтью. Убытки от столь странной интеграции должны были остаться России. К сожалению, годы безусловной экономической и политической поддержки режима А. Лукашенко приучили белорусский политический класс, включая как власть, так и оппозицию, к тому, что Москва обязана целиком оплачивать издержки союзных отношений.
Стоит отметить, что белорусское общество до сих пор не знает, что переговоры в Москве закончились полным провалом. Используя то, что в российском обществе интерес к российско-белорусской интеграции невысок, тема отношений между Минском и Москвой не доминирует даже в третьем десятке приоритетов российских телеканалов, белорусские электронные СМИ позволяют себе создавать "картинки" отношений между Россией и Белоруссией в исключительно позитивном для А. Лукашенко ключе.
С мировыми ценами приходит и реальный суверенитет. Однако реальный суверенитет не совпадает с образом белорусского президента, считающего, что белорусский суверенитет обязана оплачивать Россия. Александр Лукашенко опасается, что построенная им "белорусская экономическая модель" не выдержит рыночных цен и похоронит под собой его третий президентский срок. Так, в начале 2006 года на фоне российско-украинского газового кризиса сохранение для Белоруссии цен на газ на уровне 2005 г. обеспечило победу А. Лукашенко на президентских выборах.
Возник замкнутый круг: переговоры подразумевают уступки, уступки со стороны Белоруссии в варианте создания с "Газпромом" на базе "Белтрансгаза" совместного предприятия. Однако российско-белорусское газотранспортное предприятие нежизнеспособно и отсрочка развязки на полгода - год не поможет режиму. Интеграционная модель А. Лукашенко, позволяющая получать дивиденды без реальной интеграции, неумолимо потерпит крах, что в несколько отдаленной перспективе может обернуться для белорусского президента потерей власти.
В случае отсутствия прогресса на газовых переговорах и в других проблемных сферах, А. Лукашенко рискует получить 1 января полномасштабный российско-белорусский кризис. Такой сценарий объективно угрожает его власти, но в ближайшей перспективе он может создать и возглавить волну народного негодования по образцу 2004 г. (в феврале 2004 "Газпром" был вынужден перекрыть поставку газа в Белоруссию на одни сутки по причине отсутствия оплаты с белорусской стороны).
В этом сценарии остается место для перехода на сторону А. Лукашенко части белорусской оппозиции и получения политической поддержки со стороны стран Центральной Европы. В обрушившихся на Белоруссию экономических невзгодах будет обвинена Москва. У Лукашенко остается шанс на удержание власти, используя антироссийский вектор.
Развернутая белорусскими СМИ пропагандистская кампания об успехах А. Лукашенко в Москве вполне может носить конкретную цель - преподнести белорусскому народу 1 января образ "коварной" Москвы, "неожиданно" "обманувшей" "братский" народ. Видимо в этом и заключается попытка утаить от белорусской общественности правду о том, что российско-белорусские отношения оказались в тупике.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
