Игорь Томберг, кандидат экономических наук, ведущий научный со-трудник Центра энергетических исследований ИМЭМО РАН – «РИА Новости».
«Газпром готов финансовыми ресурсами и технологическим участием поддержать строительство газопровода из Ирана в Пакистан и Индию. Такой проект совершенно окупаем и вполне реализуем»,– заявил президент РФ Владимир Путин 15 июня в Шанхае. Этой инициативой он дал старт серьезным изменениям на евразийском газовом рынке.
Проект строительства газопровода из Ирана в Пакистан и Индию был впервые предложен Ираном в 1996 г. Его стоимость оценивается в $7 млрд., протяженность – 2 775 км. Газопровод планируется построить в 2009 году, и с 2010 года Индия и Пакистан должны получать 35 млрд. кубометров газа ежегодно, а в 2015 году – уже 70 млрд. кубометров. Проектом занималось ООО «Газэкспорт», дочерняя компания Газпрома, сейчас он передан в департамент внешнеэкономических связей Газпрома.
С экономической точки зрения газопровод явно необходим. Индии очень выгоден этот проект, т.к. этот путь приобретения иранского газа получается довольно дешевым: согласно иранским источникам, со строительством трубопровода Индия в своих энергетических затратах сэкономит $300 млн. в год. Пакистану также нужен газопровод, потому что так он получит природный газ (уже к 2010 г. Исламабад будет остро нуждаться в импортном природном газе), а также оплату транзита в размере $500-600 млн. Учитывая возрастающий в Китае спрос на энергоносители, на будущее планируется даже довести газопровод до китайской провинции Юньнань. Президент Пакистана Первез Мушарраф выступил с таким предложением в Шанхае на встречах с представителями деловых кругов стран-членов ШОС.
Серьезно снижены в последнее время и политические риски проекта. Власти Индии долгое время отказывались участвовать в нем из-за опасений, что Пакистан не сможет обеспечить необходимую безопасность газопроводу. В июне 2005 г., во время визита министра нефти Индии Мани Шанкара Алиери в Пакистан, президент Мушарраф заявил, что «Исламабад гарантирует безо-пасность проходящего через его страну трубопровода и желает начать его строительство в будущем году».
Доказанные запасы природного газа Ирана составляют около 28 трлн. куб. м., а добыча газа растет на 10% ежегодно. Сейчас почти весь объем газа реа-лизуется внутри страны: около 100 млрд. куб. м поставляются коммерческим потребителям (в том числе 35 млрд. куб. м - на электростанции), 40 млрд. куб. м закачиваются в нефтяные пласты для поддержания дебита скважин. Про-тяженность магистральных газопроводов в Иране превышает 22 тыс. км. Экспортные возможности страны быстро расширяются, что делает Иран потенциально мощным конкурентом России. Не случайно в Европе именно с Ираном связывают значительную часть своих планов по диверсификации поставок газа. В таком ключе инициатива подключения Газпрома к сооруже-нию газопровода Иран – Пакистан – Индия может расцениваться как удач-ный ход в конкурентной борьбе за европейский рынок: новый газопровод позволит направить большую часть иранских ресурсов в Азию и тем самым как минимум отсрочить их появление в Европе.
В геоэкономическом контексте исключительную важность имеет прозвучавшая в Шанхае инициатива Тегерана в газовой сфере. Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад на встрече с российским президентом Путиным предложил совместно определять цены на газ, а также основные потоки голубого топлива.
По мнению наблюдателей, сближение России и Ирана в газовой сфере создаст предпосылки для формирования влиятельной международной организации производителей газа – своего рода газового ОПЕК. А объединение газотранспортных систем России и Ирана позволит Газпрому участвовать в управлении практически всей системой газопроводов в Азии. Тем более что всерьез рассматривается подключение к этой системе Туркмении (существует газопровод Туркмения–Иран), что подсоединит к ней и Центральную Азию. И создаст рынок газа, который объединит Туркмению, Иран, Пакистан, Индию и Китай.
Инициатива Тегерана означает, что второй по величине обладатель газовых запасов в мире после России - Иран не собирается жестко конкурировать с Москвой в газовой сфере. И даже более того, предлагает ей координировать действия на мировом рынке газа, вплоть до согласованной ценовой и транспортной политики. Российско-иранский газовый союз в этом случае мог бы контролировать 43% (75,5 трлн. куб. м) доказанных мировых запасов и на долгую перспективу задавать основные параметры развития евразийского, да и мирового, рынка.
Впрочем, до официального оформления картеля дело в ближайшем будущем вряд ли дойдет. И российский президент прямо опровергает эту версию: «ОПЕК – это картель, а у нас СП будет»,– заявил Владимир Путин в Шанхае. Очевидно, что сегодня такого рода инициативы могли бы ухудшить имидж России как хозяйки форума «большой восьмерки» и претендента на роль гаранта международной энергетической безопасности. В то же время, не стоит забывать про двусторонние договоренности России с действующими и потенциальными поставщиками газа – Алжиром, Ливией, Ираном. Эти соглашения вполне могут стать эффективным механизмом регулирования рынка трубопроводного газа в интересах производителей.
Таким образом, присоединение Газпрома к проекту газопровода Иран – Пакистан – Индия несет двойную выгоду для России. Перспективный конкурент – Иран – бросает свои ресурсы на Восток, тем самым сильно снижая шансы европейцев на диверсификацию источников поставок газа. Одновременно, приобретая новые рычаги влияния на распределение газа в масштабах Евразии, Россия на деле проводит собственную стратегию диверсификации рынков сбыта. Очень удачный геополитический ход накануне саммита G8 в Санкт-Петербурге.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
